Автор: Enahma

Оригинал:http://www.fanfiction.net/s/1754428/1/

Перевод:Катриона С.

Beta-reading:Яэль

Рейтинг:PG

Pairing:Гарри Поттер/Северус Снейп, не слэш

Саммари: написано на челлендж HP_SS_Gen_Fest: Гарри должен отработать взыскание в подземельях со Снейпом; должно включать фразу: "Знаете, профессор, полагаю, что вы - лучший друг, который у меня когда-либо был!" Гарри получает В за экзамен на С.О.В.У. по зельям. Однако Снейп отказывается брать его в класс. Гарри не пытается опротестовать решение Снейпа. У Снейпа появляются подозрения...

Disclaimer: ни на что не претендую. Я только играю с героями, созданными для нас Дж. К. Роулинг.

Предупреждение:упоминаются события 5-ой книги

Жанр: драма

От переводчика: посвящается моей замечательной бете. Если бы не ты, солнце, я бы никогда на это не решилась! Разрешение на перевод: получено бетой.



Ночь была холодной и безоблачной. Стоял конец октября, почти ноябрь, и резкий северный ветер безжалостно хлестал мальчишескую фигурку, скорчившуюся на полу Астрономической башни. Но мальчик, Гарри Поттер, казалось, совсем не возражал против этого. Напротив, он сидел там в футболке и тонких брюках и смотрел на небо.

Гарри думал, что, возможно, пронизывающий холод позволит ему почувствовать себя живым впервые за последние несколько месяцев с тех пор, как погиб Сириус. Обычно он испытывал легкое головокружение, словно плыл по воде. Месяцы пронеслись, как в тумане, а Гарри позволил им нести себя, не особенно беспокоясь о происходящем. Он не жил, он только существовал. Существовал и пытался пережить: долгое скучное лето с дядей Верноном, тетей Петунией и Дадли. Они оставили его в покое до сентября, когда он, наконец, вернулся в Хогвартс, но Гарри не мог больше воспринимать школу, как дом. Все казалось пустым и бессмысленным… И теперь он мог действительно почувствовать, что его жизнь потерялась где-то по пути. Даже события прошедшего года уже не вызывали в нем ни вины, ни сожаления. Он был просто пуст. Пустая оболочка, из которой Дементор высосал душу. Но это имело, по крайней мере, одно преимущество: ему не надо было прилагать особых усилий, чтобы очистить свое сознание перед сном - упражнение, которое он взял за правило выполнять каждый вечер. Его разум был чист всегда, даже во время теперь уже продвинутых уроков. Его оценки были ужасными, что приводило к бесконечным нравоучениям от Гермионы, но Гарри ничего не мог поделать.

Вряд ли он проживет достаточно долго, чтобы получить хорошую работу после школы. Вольдеморт, в конце концов, убьет его, так что не имело смысла стараться получить хорошие оценки. Гарри разглядывал яркие созвездия, пока его блуждающий взгляд не остановился на Canis Maior… Созвездие Большого Пса… Сириус, самая яркая звезда, весело подмигивала ему с ночного неба. Дыхание юноши сбилось, но он не заплакал. Не заплакал в основном потому, что больше не мог плакать. Слезы были частью жизни, а он живым больше не был. Он уже даже не помнил, когда плакал в последний раз. Его взгляд скользнул от неба на тускло светившийся огонек сигареты, и он затянулся. На одну долгую минуту огонек стал пылающе-красным, а затем снова потух. Окружающий холод медленно проникал в тело Гарри, и юноша задрожал

. - Мистер Поттер, - холодный голос нарушил ледяную тишину. Гарри закатил глаза и затушил сигарету о каменный пол.

- Да, профессор? - он взглянул на декана своего факультета, придав лицу усталый вид.

- Вы снова гуляете после отбоя, - строго сказала женщина.

- Да, я знаю, профессор, - пробормотал Гарри, внутренне готовясь к ставшему уже привычным разговору. Следующий вопрос профессора будет об его состоянии, и он ответит, что чувствует себя просто превосходно. Тогда профессор Трансфигурации упрекнет его в нарушении правил и безответственном поведении и проводит назад в гриффиндорскую гостиную, по пути пытаясь выяснить, что же все-таки с ним происходит, и в который раз предупреждая его о возможных отрицательных последствиях курения и скитания по замку после отбоя. Гарри убедит её, что с ним всё в порядке, и, в конце концов, они пожелают друг другу спокойной ночи. И его ожидает очередная бессонная и беспокойная ночь, но это уже не будет частью их разговора, а обычным явлением последних дней. Гарри поднялся и посмотрел на профессора, всем своим видом показывая, что он готов к возвращению в гриффиндорскую башню. Но МакГонаголл не двигалась.

- Я уже предупреждала Вас не вести себя подобным образом, мистер Поттер, - в ее голосе явственно слышалось раздражение, - поэтому в этот раз я снимаю десять баллов с Гриффиндора за ваше недостойное поведение и назначаю Вам неделю отработки.

Гарри только вздохнул и слегка пожал плечами, но МакГонаголл заметила это пренебрежительный жест, и ее голос стал еще более сухим, чем обычно:

- Отработку будете проходить у профессора Снейпа.

Лицо юноши потемнело от еле сдерживаемого гнева, и ладони сжались в кулаки.

- Вы не можете сделать этого, профессор, - хрипло прошептал он.

МакГонаголл раздраженно приподняла брови:

- Я уверяю Вас, мистер Поттер, что могу и даже сделаю, - резко сказала она и так сильно сжала губы, что они превратились в узкую сердитую линию. Гарри прислонился к стене, глядя на преподавателя.

- Я ненавижу Снейпа, а он ненавидит меня, и вы прекрасно знаете это. Я не хочу, чтобы он неделю дышал мне в спину, профессор.

- Для Вас он - профессор Снейп, мистер Поттер. И если вы не хотите лишить Гриффиндор еще десятка баллов, больше не употребляйте подобный тон, когда Вы говорите о Ваших преподавателях. Независимо оттого, что Вы чувствуете к профессору Снейпу, он преподает в этой школе, и Вы будете отрабатывать наказание с ним.

Гарри заметил, что сжал кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. Он совершенно не хотел видеть этого ублюдка!

- Профессор, я не думаю, что общение с профессором Снейпом в течение целой недели принесет какую-либо пользу. Вы же знаете, что если бы не он, то Сириус… - последняя попытка - умоляющий тон - обычно это всегда помогало.

- Сейчас это абсолютно неуместно, мистер Поттер, - тон МакГонаголл стал еще более холодным. - Очевидно, что мое потакание также не принесло Вам ничего хорошего. Вы должны взять себя в руки.

Гарри сердито оттолкнулся от стены.

- Знаете, профессор, полагаю, что вы - лучший друг, который у меня когда-либо был! - язвительно процедил он, не сумев скрыть кривящиеся в злобной ухмылке губы.

- Еще десять баллов с Гриффиндора, мистер Поттер.

Гарри снова пожал плечами. - Мне все равно.

- Я могу договориться с профессором Снейпом о дополнительной неделе отработки, - профессор Трансфигурации угрожающе зарычала. Гарри опустил голову, чувствуя, что душащий его гнев достиг точки кипения. В глубине души Гарри стыдился своего вызывающего поведения, но гнев, захлестывающий его при упоминании Снейпа, подавлял малейшее чувство вины или раскаяния. Он ненавидел отвратительного ублюдка сильнее, чем кого-либо в своей жизни, даже сильнее, чем Вольдеморта или Умбридж: Вольдеморт просто был недостоин его ненависти или любви, а Умбридж - недалекая и жестокая пешка Министерства. Но Снейп… О, Снейп - это совсем другое дело: человек, которому доверял Дамблдор, человек, которому можно было ненавидеть Сириуса и Гарри, человек, которого Дамблдор защищал всегда. В то время, как старый дурак посмел обвинить Сириуса в его собственной смерти и плохом отношении к Кричеру, проклятому домовому эльфу, спустя всего час после того, как Сириус погиб… Но зато Дамблдор не сказал ни одного дурного слова о Снейпе - Сопливусе, грязном куске дерьма - который был куда большим хулиганом, чем Джеймс Поттер, и которому все сходило с рук. И никто никогда не защищал Гарри и других учеников, которые не учились в Слизерине, и не сделал выговор этому ублюдку за его несправедливое и грубое поведение! Гарри горько улыбнулся.

Он прекрасно помнил тот день, когда получил письмо с результатами экзаменов на С.О.В.У. Он получил четыре "В" - два по Защите, одно по Предсказаниям (оказалось, что профессор Марчбэнкс встретила кругленького, насквозь промокшего, темноволосого незнакомца, который и сообщил ей, что та чашка чая, которую она случайно уронила однажды во вторник, была отравлена, так что она действительно должна была умереть - и это был именно тот вторник, который упомянул Гарри на экзамене) и еще одно за письменный экзамен по Зельям. Само зелье, то есть практическая часть экзамена, заслужило твердое "С", так же как и его знания по Трансфигурации, Чарам, Уходу за Магическими Существами и практической Гербологии. И тем не менее, Снейп отказался брать его в класс, несмотря на то, что заключительная его оценка по Зельям была все-таки "В". К величайшей досаде МакГонаголл, Гарри не пытался опротестовать решение Снейпа. В ответном письме в Хогвартс он написал, что, так или иначе, не стал бы посещать Зелья.

Так что все это время он был свободен от Снейпа и совершенно не собирался по собственной воле возвращаться в класс, где его ежедневно будут унижать и оскорблять. Спасибо, обойдемся! Следуя за деканом назад в гриффиндорскую башню, Гарри размышлял о событиях нового учебного года. Его запрет на игру в квиддич все еще не был аннулирован, хотя это было уже не имело значения. Гарри подозревал, что Дамблдор не хотел, чтобы он играл: это было слишком опасно. Но теперь это не волновало Гарри. Квиддич потерял для него свою привлекательность, когда мальчик представлял себе, как ловит снитч, его волосы взъерошены… Нет, как бы он не ненавидел Снейпа, Гарри не хотел, чтобы его поведение было похоже на отвратительное поведение отца: даже хуже, чем поведение Малфоя. Хвастливый хулиган, ловец от Бога… Нет, для себя Гарри решил - никакого больше квиддича. Он вспомнил тот день, когда Дамблдор сообщил ему о запрете: Гарри постарался тогда встать как можно ближе к двери и уставился в пол, преднамеренно не желая смотреть на Директора - не из-за Вольдеморта, а потому что знал, что Дамблдор - сильный Легалиментор. И ему не составит труда обнаружить чувства юноши к нему: возмущение и ненависть. Гарри только кивнул в ответ и поспешно отказался от предложения директора преподавать ему Окклуменцию. Он не желал, чтобы кто-то еще копался в его голове - Снейпа и Вольдеморта было вполне достаточно. Дамблдор попытался убедить его в необходимости занятий Окклуменцией, но Гарри это уже не волновало. Не особо пытаясь скрыть насмешливый тон, он пробормотал что-то о том, что "некоторый раны еще слишком свежи и болезненны", и когда это саркастическое замечание закрыло рот старику, постарался побыстрее ретироваться из кабинета, так ни разу и не посмотрев в глаза директору. После этого они больше не разговаривали.

Единственный взрослый, кто, казалось, заботился о нем (кроме Хагрида, конечно), до этого вечера была МакГонаголл. Но теперь, когда она отправила его к Снейпу… Это был удар в спину, слишком болезненный, чтобы забыть о нем. Они холодно попрощались перед портретом Полной Дамы, и Гарри пришлось сильно постараться, чтобы с его губ не сорвалось презрительное замечание, которое стоило бы Гриффиндору еще сотни баллов. Рон и Гермиона ждали его возвращения в гостиной, как, впрочем, и каждый вечер, подобный этому. Но Гарри только коротко кивнул им и сбежал в спальню. Он не хотел сегодня говорить с ними, хотя знал, что друзья волнуются за него. Завтра. Завтра он посидит с ними, они позавтракают вместе. И все будет в порядке.

***

- Думаю Вам хватит недели, чтобы как следует убраться в классе без использования магии, мистер Поттер, - Снейп презрительно ухмылялся, и Гарри снова почувствовал, как от гнева кровь закипает в венах. Но он не посмотрел на учителя и не позволил Снейпу заглянуть в его глаза, так же как не позволил Дамблдору. Проклятые Легалименторы: два крючконосых придурка!

- Да, сэр, - его тон был холоден, но предельно вежлив.

- По окончании этой недели я хочу увидеть тщательно оттертые парты, чистые шкафы, сверкающие котлы, аккуратно расставленные ингредиенты и идеально вымытый пол. Вы не сможете покинуть класс до девяти часов: дверь будет заперта заклинанием. Если Вы не закончите уборку до конца выходных, то у Вас будет достаточно времени для этого на следующей неделе.

- Но… - Гарри поднял голову и с ненавистью уставился на Снейпа, - профессор МакГонаголл назначила мне только одну неделю отработки.

Ухмылка Снейпа стала шире:

- О, она не возражала, когда я упомянул об этом.

Желание плюнуть в своего профессора было таким нестерпимым, что Гарри пришлось отвернуться.

- Ну, тогда конечно, - прозвучавшие слова мало отличались от вожделенного плевка.

- Пять баллов с Гриффиндора за неуважение к преподавателю.

- Вы - не преподаватель, - Гарри все-таки не смог сдержать злобное шипение, - вы мерзавец…

- Еще десять баллов…

- …не лучше, чем Джеймс Поттер…

- ДОСТАТОЧНО, - рявкнул Снейп и с силой вцепился в плечо юноши, так что тот снова зашипел, на сей раз от боли. - Закройте рот и не смейте говорить о том, о чем Вы ничего не знаете. - Он уже орал, брызжа слюной, - это будет стоить Гриффиндору еще двадцати баллов.

Он толкнул Гарри так, что тот налетел на стол, резко развернулся - полы мантии хлестнули по ногам - и почти выбежал из класса. Гарри не смел двинуться с места, пока дверь не захлопнулась за зельеваром. Только оставшись наконец один, он начал медленно массировать ноющий локоть.

- Сопливус, - пробормотал он злобно, - правда глаза колет, не так ли, Соплюшка?

Гарри медленно приблизился к чулану, в котором хранились тряпки и чистящие средства, и взял все необходимое для работы. Он решил начать с парт - грязь въелась в деревянные поверхности настолько глубоко, что пришлось вооружиться тупым ножом, и через некоторое время Гарри так погрузился в работу, что звук открывающейся в девять часов двери заставил его подскочить от неожиданности. Но к тому времени почти половина парт была отчищена. Гарри с чувством выполненного долга убрал свои нехитрые орудия труда обратно в чулан и с гордостью огляделся - парты сияли как новенькие, грязи стало заметно меньше, и даже зловоние в помещении значительно уменьшилось.

Этой ночью у Гарри не возникло ни малейшего желания тащиться в Астрономическую Башню. После выполнения домашнего задания с Гермионой (которая была невероятно довольна им) и Роном (который весь вечер порывался наслать ужасающие проклятия на головы двух деканов), Гарри обессилено рухнул в кровать и после недолгой медитации и очищения разума немедленно заснул. На следующий вечер Гарри даже не встретил Снейпа: класс был пуст, когда он явился на отработку, а дверь сама захлопнулась, как только он вошел. На мгновение Гарри захотелось заорать, чтобы немного выпустить пар, но представив себя, вопящего в одиночестве посреди пустого класса зельеварения, он пожал плечами и отказался от этой идеи. Вместо этого Гарри взял необходимые моющие средства из чулана и принялся за работу.

Сначала он вытер пыль с уже вычищенных парт, а потом снова взялся за нож и атаковал застарелые пятна. Дверь открылась ровно в девять, но Гарри не остановился, пока не закончил со всеми партами в классе. Было уже почти десять, но зато парты сверкали чистотой, как никогда раньше. Гермиона немного волновалась, что он не пришел вовремя, но все же снова помогла ему с домашней работой. Когда они закончили, и Рон ушел спать, Гарри нехотя признался Гермионе, что в некотором смысле эти отработки ему даже понравились. Снейпа не было видно на протяжении всего времени, а работа, хоть и не была очень интересной, но выматывала Гарри до такой степени, что он мог спокойно спать по ночам.

На третий день, методично вычищая шкафы с ингредиентами, Гарри даже задумался, не затянуть ли с уборкой, чтобы получить еще неделю отработки. В этом классе зельеварения никто не приставал к нему с вопросами и не кидал подозрительных взглядов. Никто не хотел послушать его рассказов о Вольдеморте и не предлагал поговорить о Сириусе. Это почти успокаивало. Гарри тер, скреб, мыл и чистил, насвистывая себе под нос какие-то глупые Рождественские песенки (при чем тут Рождество он не знал, но эти песенки были весьма удобно насвистывать). Он был настолько спокоен, когда вернулся вечером в Гриффиндорскую башню, что впервые за этот учебный год у него осталось время на дополнительное чтение после выполнения всех домашних заданий. Гермиона была просто в восторге от его успехов.

- Если бы я знала, что уборка классов так здорово на тебя повлияет, я давно уже предложила бы МакГонаголл назначить тебе отработку. И, Гарри, - она улыбнулась, - сегодня я с трудом узнала классную комнату, когда пришла на Зелья. Ты прекрасно справляешься.

Гарри вздернул брови:

- Ты и правда так считаешь? - Но этот жест удивления не смог скрыть удовольствия, звучавшего в его голосе.

- Однозначно!

Искренняя похвала Гермионы только подтвердила его собственные чувства: наконец-то он делал что-то, что имело видимые результаты. И это нравилось Гарри, даже несмотря на Малфоя с его прихвостнями, которые, гнусно ухмыляясь, поздравили его с открытием нового способа использования метлы. Но эти насмешки были настолько ребяческими, что Гарри даже не разозлился. Малфой не принадлежал его миру, и этого было достаточно, чтобы не даже не прислушиваться к его глупым оскорблениям.

На следующий день Гарри закончил со шкафами и приступил к отмыванию котлов и прочей лабораторной посуды, что продолжилось вплоть до пятницы. К тому времени Гарри понял, что не успевает, т.к. он даже не начал расставлять ингредиенты в другом шкафу. К счастью, на следующей день была суббота, и, взяв у Гермионы несколько книг по зельеварению, Гарри отправился в подземелья сразу после ланча и начал сортировать различные ингредиенты. На это ушло несколько часов, и он закончил работу только к одиннадцати. Довольный, Гарри еще раз внимательно осмотрел шкафы в классе. Здесь было почти невероятно чисто, и даже застарелый гнилостный запах перебродивших зелий был почти вытеснен гораздо более приятным ароматом чистящих средств. На завтра оставалось только вымыть полы и разобрать чулан, где хранились чистящие средства.

В воскресенье Гарри снова спустился в подземелья сразу после обеда. Он хотел закончить работу до ужина, чтобы успеть написать эссе по Трансфигурации и попрактиковаться в Защите - новый профессор по ЗОТС, Шеклбот, был чрезвычайно требователен, и Гарри не хотелось вступать в конфронтацию еще и с ним. С мытьем полов никаких проблем не возникло, хотя они были еще более грязными, нежели парты. Интересно, кто-нибудь вообще хоть раз убирался в этом помещении до него? Но чулан, забитый всяким хламом, был просто невероятно грязным. Гарри пришлось снова воспользоваться ножом, когда он попытался отскрести практически окаменевшую грязь. Чулан был ужасно маленьким, так что сильно вытянувшемуся за лето Гарри пришлось встать на четвереньки и двигаться очень осторожно, чтобы не удариться головой о стены и потолок тесного помещения. Впрочем, даже если бы он залез в этот чулан лет пять назад, развернуться здесь было бы достаточно проблематично, не говоря уже о том, чтобы отчистить этот чулан от грязи. Гарри намочил тряпку. Оставалась последняя часть его отработки: дверца чулана, которая была не только покрыта грязью, но и обмазана сверху какой-то отвратительной, намертво въевшейся, субстанцией.

Гарри решил размягчить застывшую корку водой, а через несколько минут снова воспользовался ножом. Вскоре Гарри увидел что-то под слоем грязи. Надпись, там была какая-то надпись! Гарри умирал от любопытства, но опасался повредить надпись излишней поспешностью. Он снова и снова пытался размочить слой грязи, пока надпись не стала видна. "Справка" - было написано в первой строке. Гарри чуть было не потерял интерес к таинственной надписи, решив, что речь идет, скорее всего, о мебели, но неожиданно заметил слова "Сириус" и "Снейп" несколькими строчками ниже. Гарри начал отчаянно тереть дверь, стараясь, в то же время, не повредить надпись. Отвратительная субстанция так и не оттерлась, но стала достаточно прозрачной, чтобы разобрать, что написано. В чулане было темно, и Гарри пришлось зажечь палочку. - Люмос, - прошептал он и склонился ближе к загадочной справке. Текст был написан крупным детским почерком, строчки разъезжались в разные стороны. Было очевидно, что писал это ребенок одиннадцати-двенадцати лет.

Надпись гласила: "Мы, Джеймс Поттер и Сириус Блэк, свидетельствуем, что Северус Снейп после двухдневного пребывания в этом чулане не только рыдал и умолял выпустить его отсюда, но и обоссался с ног до головы, как младенец. Таким образом, он официально переименован в Сопливуса и с этого дня должен откликаться на это имя. От имени комиссии: Джеймс Поттер и Сириус Блэк И ниже другим почерком было добавлено: "Он действительно рыдал. Ремус Люпин, свидетель". И еще ниже: "Он рыдал, умолял и был абсолютно мокрый. Питер Петтигрю, свидетель. 21 ноября 1970 г."

Палочка задрожала в руке Гарри и упала в небольшую лужицу, собравшуюся под дверцей. В комнате вдруг стало темно. Мысли сумбурно носились в его голове, тупо натыкаясь одна на другую. Гарри почувствовал дикую слабость и опустился на пол. Тишина класса гулко ревела в ушах. Гарри чувствовал, как сердце медленно зажимает в ледяные тиски, к горлу подкатывала тошнота. Стена бесчувствия, которой он окружил себя в последние месяцы с треском рушилась, погребая под своими обломками иллюзию безразличия. Эта надпись, эти жестокие, безжалостные слова были написаны его отцом и Сириусом, и их двумя друзьями. Эта надпись была свидетельством такого зверства… Гарри никогда раньше не верил, что кто-то способен на такое.… Кроме Дадли, конечно. Четверо детей, четверо выродков против одного.… И они заперли его не на пару часов, а продержали два дня, пока он... пока он не был полностью унижен, и, вероятно, не только доведен до отчаяния, но и напуган настолько, что... что... Четверо против одного - только потому, что это показалось им неплохой шуткой. О, Гарри прекрасно знал эти шутки. Он слишком часто становился их мишенью.

Он знал, каково это - сидеть в темноте, не надеясь на скорое освобождение, и, судорожно борясь с естественными потребностями, ждать, пока кто-нибудь придет и позволит сходить в туалет.… Он знал и этот бессильный позор, подхлестываемый ядовитым смехом и жестокими комментариями, и страх, и отчаяние. Но, по крайней мере, Гарри хорошо знал свой чулан, который был достаточно просторным, чтобы двигаться. В нем можно было вытянуться во весь рост и лежать, прислушиваясь к телевизору через закрытую дверь и знать, сколько времени прошло. Но здесь... здесь не было ничего. Должно быть, эти два дня были выходными. Выходные в темном чулане. Два дня в темноте и тишине, когда каждая секунда тянется полчаса… прекрасно зная, что твоими спасителями будут твои мучители. И они сделали это: его отец, которым Гарри всегда гордился. Сириус, его крестный, который на протяжении двух лет практически заменил Гарри отца... И даже Ремус Люпин, которого Гарри всегда считал добрым и справедливым человеком… Сириус и Джеймс Поттер: два человека, ближе которых у Гарри не было. Даже при том, что оба они уже были мертвы, только сейчас Гарри впервые почувствовал, что он действительно остался один. И он не был уверен, что хотел бы вернуть их. Воспоминания больше не дарили радости, счастья или надежды: они стали такими же, как воспоминания о Дадли и его банде. В это момент Джеймс и Сириус умерли для Гарри, раз и навсегда.

Гарри не помнил, когда начал плакать. Ощущение невыносимой потери сдавило грудь. Образы любящего отца и заботливого крестного были навсегда раздавлены образом двух маленьких садистов, которые с жестоким ликованием издевались над третьим мальчиком на берегу озера. И двое других мальчишек, наблюдающие за происходящим. Просто так. От скуки... В этот момент он почувствовал, что его потеря намного сильнее, чем при смерти близких людей.

В сердце не осталось ни любви, ни тепла, только боль. Резкая, удушливая, ядовитая боль, и холод, и такое невыносимое одиночество, которого Гарри никогда раньше не испытывал. Очки упали на пол, и Гарри услышал звон разбившегося стекла, но руки дрожали так сильно, что каждая попытка поднять их была заранее бесполезна. Без очков, сквозь беспрерывно текущие слезы он снова и снова перечитывал жестокие слова: это было правдой? Они действительно могли так поступить с другим человеком? Они оказались ничуть не лучше его кузена… или даже хуже? И самое омерзительное: как они могли записать всё это? Как? Почему? ПОЧЕМУ? Почему он? Почему всегда он? Почему у него не должно было остаться хотя бы воспоминаний о любящей семье? Почему надо было растоптать и украсть у него даже это? Почему судьба всегда выбирала именно его для своих жестоких насмешек?

- Мама, - всхлипнул он. - Мама, мамочка!

Утрата разрывала его на части. Он хоронил их, Джеймса и Сириуса, двух хулиганов, которые оказались намного хуже, чем Малфой или Дурсли были когда-либо. И единственным человеком, к которому Гарри мог теперь обратиться, была его давно погибшая мать. Единственное воспоминание, способное хоть немного успокоить его в этот момент, было о ней. Гарри не осознавал, что стоит на коленях в луже грязной воды, прижимая к лицу мокрую тряпку. Утрата и боль ошеломили его, и слезы лились безостановочно. - Мамочка, где ты? - рыдал и жаловался он, прижимаясь к дверце чулана. - Где ты была? - прошептал Гарри и не мог не думать о маленьком плачущем мальчике, сжавшемся в углу, которого он видел в воспоминаниях Снейпа, - теперь уже запертом в грязном тесном чулане. Гарри хорошо помнил все те годы, которые провел в своем чулане под лестницей, и он знал, знал точно, что попади он в Хогвартс одновременно с Джеймсом Поттером и Сириусом Блэком, самодовольные Гриффиндорцы выбрали бы его мишенью для своих злобных насмешек и жестоких шуток. Маленький полукровка в обносках кузена, не имеющий ни малейшего представления о магическом мире - он был бы для них просто еще одним придурком.

Он помнил, что сказал Сириус о Снейпе: придурок, чьей самой большой виной был сам факт его существования… Сколько раз Дурсли попрекали его тем же? Неужели это была некая жестокая справедливость, что он должен был терпеть от своих родственников те же самое, что Снейп терпел от его отца? Это была расплата за грехи отца? По щекам текли слезы вперемешку с грязью, но Гарри этого не замечал. Он во второй раз потерял отца и крестного, но сейчас его потеря была абсолютной и необратимой. Он больше не хотел их незримого присутствия в своей жизни, не хотел даже воспоминаний. Он больше не нуждался в них. Но его никак не оставляло чувство, будто у него что-то украли.

- Мамочка, мама, - произносить это слово было так хорошо, так приятно, что он повторял его снова и снова. Никогда раньше он не чувствовал себя таким несчастным. Кто-то сказал ему однажды, что только потеря родителей делает человека действительно взрослым. Сейчас Гарри понял, что с ним это только что произошло: он был совсем один, и все, что он натворил за последнее время, тяжким грузом обрушилось на него. Он наделал столько глупостей, он так лелеял свою ненависть и обиду. Он вел себя как испорченный ребенок, уверенный, что является центром мироздания. Он даже не попытался заглянуть поглубже, он ненавидел Снейпа, потому что это была самая простая реакция на его неприязнь. Он обвинял Дамблдора, потому что это было легче, чем принимать директора всерьез и поверить, что он знает, что делает. Он никогда не слушал Гермиону, которая пыталась открыть ему глаза на недостатки Сириуса и на его собственное неправильное поведение. На мерзкое отношение к Кричеру и на необходимость Окклуменции… Он действительно вел себя как ребенок, опрометчиво и безответственно. Но только сейчас можно было все это понять, а тогда - практически невозможно. Он почувствовал, что кто-то выдернул тряпку из его судорожно стиснутых рук и попытался поднять на ноги.

- Поттер, - раздался холодный голос, но Гарри был не в состоянии отвечать. Ноги затекли от неудобной позы, и он продолжал поскуливать, как оторванный от сучки щенок. - Поттер, - повторил голос, но, на сей раз, холодности в нем поубавилось. - Что случилось?

Гарри откашлялся, но не мог вымолвить ни слова от рыданий. Он почувствовал, что его подняли и куда-то потащили, усадили и прижали губам холодный пузырек. Гарри открыл рот и покорно проглотил вливаемую в него жидкость. Зелье было прохладным и чуть сладковатым, оно приятно ласкало саднящее после отчаянных рыданий раздраженное горло. Гарри почувствовал, как расслабляются сведенные судорогой мышцы. Дышать стало намного легче, и он начал успокаиваться, уткнувшись носом в предложенный платок.

- Спасибо, - пробормотал Гарри, еще не отойдя от потрясения.

- Не за что, - последовал ответ, и на этот раз Гарри узнал голос. Это был Снейп. Гарри отнял от лица платок и поднял глаза. Но к собственному стыду, увидел только размытые темные и более светлые пятна, сливающиеся в неясную человеческую фигуру.

- Мои очки, - невнятно пробормотал он, - кажется, я их уронил…

Имеющее форму человека пятно исчезло из его поля зрения, и мгновением позже откуда-то сбоку донеслось тихое "Репаро". Прохладная дужка скользнула снова на его нос, и размытые очертания вокруг обрели четкость.

- Спасибо, сэр, - снова сказал Гарри так внятно, как смог. Снейп на этот раз не ответил, только кивнул. - Мне очень жаль, - первая попытка. Самым главным сейчас было извиниться. За все.

- Я наложил Сигнальные чары на этот класс. Они предупредили меня, что что-то произошло, - Снейп внимательно смотрел на него, ожидая объяснений. Гарри встретил его взгляд без страха, ненависти или обиды.

- Я… - Гарри не знал, как начать. - Я убирался в чулане, - он судорожно сглотнул. Говорить было невероятно трудно, но он должен был все рассказать Снейпу, он хотел ему рассказать, хотел, чтобы Снейп знал, что Гарри все видел, все понял… Он заметил, как Снейп покосился на пресловутый чулан.

- И? - Снова спросил профессор, стараясь придерживаться нейтрального тона, но Гарри чувствовал еле сдерживаемую ненависть.

- Я нашел… справку, - с усилием выдавил Гарри, чувствуя, как щеки заливает краской. - Выданную моим… Джеймсом Поттером и Сириусом Блэком. - Желание опустить голову был чрезвычайно сильным, но он сопротивлялся. - Я …

Так или иначе, Гарри был уверен, что именно это происшествие было первопричиной их враждебности, и, скривившееся от ярости ставшее кирпично-красным, лицо Снейпа подтвердило его уверенность.

- Это было занимательное чтение, Поттер? - угрожающе зарычал Снейп. Гарри отчаянно замотал головой.

- Нет, я только…

- Блестящее доказательство выдающейся гуманности вашего папаши, не так ли?

- Нет, нет, профессор…

Снейп наклонился так близко, что его нос почти коснулся лица Гарри.

- Или для Вас это очередное подтверждение того, что ваш преподаватель - всего лишь грязный сальный ублюдок, заслуживший все, что с ним произошло?

- НЕТ!!! - завопил Гарри во всю силу своих легких. - Нет, - уже тише повторил он, - Вы… Вы - не… сэр, и я… я… - Гарри никак не мог найти подходящих слов.

- Вы - не… что не? - Снейп вцепился в его плечи и больно сжал. Гарри удержался от желания отодвинуться или отвернуться. Он сосредоточился и постарался использовать все те мизерные навыки Окклуменции, которыми владел. И посмотрел прямо в холодные черные озера, переполненные ненавистью и презрением, с усилием концентрируясь на собственных детских воспоминаниях, самых ненавистных, оскорбительных и позорных воспоминаниях своей жизни. Чулан, где его запирали. Отчаяние и страх, и жалкие попытки убежать, спрятаться от Дадли и его друзей, измывавшихся над ним, и бесформенные тряпки, которые заменяли ему одежду, злобные язвительные насмешки.… И, наконец, все обуревавшие его сейчас чувства: боль утраты, сожаление, понимание и симпатию. Симпатию, которую он даже не предполагал никогда почувствовать к мрачному профессору Зельеварения.

- Я ненавижу то, что они сделали с Вами, сэр, - хрипло сказал Гарри, еле справившись с дрожащим голосом. - Я чувствовал, как будто.… Как будто они это со мной сделали, и теперь они умерли.… Они уже давно умерли, но сейчас… они умерли внутри меня. - Он низко склонил голову и пробормотал в пол, - я думаю, что они бы и со мной также поступили…

Пальцы, вцепившиеся в его плечи, разжались. Гарри услышал, как Снейп подвинул стул ближе к нему и сел. В гробовой тишине класса это прозвучало слишком громко. Он взглянул на Снейпа, но лицо профессора не выражало ничего. На мгновение Гарри захотелось подскочить к Снейпу, встряхнуть его и закричать, что ему ДЕЙСТВИТЕЛЬНО жаль. Что то, что сделали Джеймс и Сириус, было отвратительно. Но больше всего Гарри хотел крикнуть, что он - не Джеймс и никогда им не был. Но силы оставили его, и он резко сполз вниз по стулу. Все это не имело смысла. У Снейпа были веские причины ненавидеть его отца, и он будет ненавидеть его всегда. Профессор никогда не видел самого Гарри за внешностью Джеймса Поттера, он вообще никогда ничего не видел через преграду этой ненависти. И Гарри никогда не сможет убедить его, что он - не его отец, что он - другой. Не такой, как Джеймс Поттер, а скорее такой, как Северус Снейп…

И странно - мысль, что Снейп не верит ему, ранила слишком сильно. Профессор прокашлялся, и Гарри снова отвернулся.

- Вы отлично поработали здесь, - слова Снейпа прозвучали странно в тишине комнаты.

Фраза полностью выбила Гарри из колеи. Он был на грани новой истерики и никак не мог разобраться в собственных мыслях и эмоциях. Но слова Снейпа словно разрушили какую-то преграду, и Гарри посмотрел на профессора и неуверенно улыбнулся.

- Правда? - робкое удивление, избитый ответ, но он не смог произнести в этот момент ничего лучшего.

- Даже ингредиенты правильно расставлены.

- О, - на большее Гарри оказался не способен.

Минуту назад он был совершенно уверен, что Снейп никогда не сможет понять его, а теперь Снейп не только обратился к нему без всякой враждебности, но даже похвалил его! В нем всколыхнулось что-то сродни надежде. Возможно, их война действительно закончилась. Они посидели в тишине, а потом Снейп осторожно сказал:

- Я думаю, что мог бы пересмотреть свое решение о ваших занятиях Высшими Зельями…

Гарри был настолько удивлен, что вскрикнул, совершенно не подумав:

- Нет, сэр! - и, когда Снейп сердито вскинул голову, поспешно добавил, - Я хочу сказать, что не так уж хорош в Зельеделии. Мне просто повезло с билетом, поэтому я получил такую высокую оценку.

Снейп насмешливо уставился на него, но выражение его лица показалось Гарри странным.

- Простите, мистер Поттер, но это моя привилегия - решать, кого допускать в свой класс, а кого нет.

О, Снейп… пошутил?

- Я пропустил два месяца, - Гарри попробовал найти другое объяснение. - И Вы знаете, что из меня действительно вряд ли выйдет хороший Зельевар, у меня редко получается правильно сварить зелье.

- Я мог бы позаниматься с вами дополнительно, - задумчиво ответил Снейп. Но не дождавшись ответа от Гарри, торопливо добавил, - хотя я пойму, если вы не захотите посещать мои уроки…

Гарри вздохнул, чувствуя себя глубоко несчастным.

- Дело не в этом, - пробормотал он и посмотрел на мрачного человека перед собой, - Я…

К собственному стыду, он почувствовал новую волну слёз.

- Я обещаю, что не буду обращаться с вами так… так… как раньше, - чуть слышно прошептал Снейп, но Гарри услышал.

- Дело не в этом, - повторил он, мысленно проклиная слезы, подступавшие к глазам. Ну что им на месте не сидится!

- Поттер? - слезы все же потекли вновь, и в голосе Снейпа послышалась явная тревога. - В чем дело?

Гарри покачал головой, не в силах вымолвить не слова. Он глубоко дышал, пытаясь успокоиться, но это плохо помогало. Затихшая боль вернулась с новой силой, и он опять разрыдался. Разница была лишь в том, что присутствие Снейпа вызывало стыд.

- Я… послушайте, мне… мне очень жаль, Поттер, - Снейп заикался, и Гарри отчаянно замотал головой.

- Это… дело не в Вас… - с трудом выдавил он, - Но я не хочу чего-либо только потому, что я… я извинялся не для того… не для этого…

Очередной флакон и очередной носовой платок.

- К сожалению, действие Успокоительного Зелья быстро заканчивается, - забормотал Снейп, перебивая его, - и я знаю, что Вы извинялись не для этого…

Гарри несколько раз глубоко вздохнул, но икота никак не прекращалась, и он не был уверен, что сможет что-то сказать, поэтому он просто сидел, уткнувшись в платок

. - Я не настаиваю на том, чтобы Вы приняли мое предложение… - внезапно произнес Снейп, - …но Минерва говорила, что Вы хотели стать Аврором… и я подумал, что это необходимо Вам, чтобы продолжить обучение.

- Я не знаю, - прошептал Гарри, - я больше не знаю, чего хочу…

- Почему? Гарри пожал плечами.

- Не знаю, - пробормотал он. - С тех пор, как умер Сириус.… Простите...

- Продолжайте, - Снейп требовательно взмахнул рукой, - Все это началось со смерти Блэка?

- Да… все стало настолько бессмысленным… И теперь, когда я увидел, что в чулане… - он замолчал, не в силах открыть рот.

Снейп прокашлялся.

- В понедельник, - вдруг заговорил он, - Вы сказали… - он не мог закончить фразу.

Гарри вопросительно смотрел на него.

- Вы сказали, что я ничем не лучше Вашего… Джеймса Поттера…

Гарри сжал платок так сильно, что побелели костяшки пальцев.

- Нет, - твердо сказал он, - я был не прав, сэр.

Снейп уставился в какую-то точку поверх головы Гарри.

- Директор говорил мне, что Вы - не Ваш отец. Я должен был прислушаться к нему.

Слова звучали так тихо, что Гарри скорее угадывал, нежели слышал их.

- При нашем последнем разговоре, он сказал мне, - задумчиво проговорил Гарри, - что Ваши раны слишком глубоки и не могут затянуться. Я не поверил ему, хотя видел Ваши воспоминания в Мыслесливе. Думаю, я просто не хотел верить.

- Это была не только Ваша ошибка, - Снейп теперь смотрел на свои слегка дрожащие руки, покрытые пятнами от зелий. - Я не сделал ничего, чтобы облегчить Вам существование.

- Но даже эта сцена… была слишком жестокая, и Вы имели право… но Вы никогда не оскорбляли меня так, как они оскорбляли Вас… - Гарри чувствовал, что его шея и уши горят от стыда. - И этот чулан… - он не мог продолжать.

- Это не Ваша вина, - Снейп коротко взглянул на него и спросил, - так что насчет Высших Зелий?

Гарри засунул носовой платок в карман.

- Я действительно не знаю, - искренне ответил он. - Я правда не думаю, что справлюсь… Но если бы Вы назначили мне дополнительные занятия, Вы могли бы решить, стоит ли мне продолжать обучение в Вашем классе.

- Другое дело, мистер Поттер, - Снейп немного помолчал и добавил, - Я волновался летом, когда Вы… даже не попытались бороться и оспорить мое решение. Это было так не похоже на Вас.

Гарри вздрогнул и взглянул на профессора.

- То, что Вы отказались брать меня… это было неплохим оправданием… - пробормотал он и сглотнул. - Я обвинял Вас в… в смерти Сириуса…

Снейп побагровел, но смог сдержаться.

- Я догадывался.

- Я не виню Вас теперь, - Гарри уставился в пол, благодарный Снейпу, что он не начал орать. - Вообще-то, я знал, что это была моя вина, и вина Сириуса тоже… но главным образом моя. Я не относился к Вашим урокам так серьезно, как было нужно…

- Что правда, то правда! - рявкнул Снейп, и Гарри вздрогнул. - Простите, - Гарри почувствовал, что эффект Успокоительного Зелья уменьшается, и его голос снова дрожал.

- Это была моя вина…

Сильная рука схватила его за плечо и основательно встряхнула.

- Поттер, посмотрите на меня! - властно сказал Снейп, и Гарри подчинился. - Это правда, Вы не занимались Окклуменцией так, как это было необходимо. Но все остальное - это не только Ваша вина. Дамблдор наделал не меньше ошибок, так же как и я. Смерть Блэка - это и наша вина тоже, и даже вина самого Блэка, потому что он взрослый и он должен был быть проницательнее и умнее, но он всегда был… - Снейп внезапно прервал себя и не закончил предложение. - Вы не можете обвинять себя во взрослых делах. У Вас есть свои обязанности, к которым Вы должны относится как можно более серьезно. Особенно теперь. Вы прекратили изучение Зелий. И Вы прекратили уроки Окклуменции, несмотря на то, что со смертью Блэка проблема с проникновением Темного Лорда в Ваш разум никуда не делась. И Ваша отвратительная успеваемость… и эти ночные бдения в Астрономической башне… - он снова усмехнулся. - Дамблдор так волновался за Вас, а Ваше благородное негодование было достойно настоящего драматического героя… Извините, - снова оборвал себя Снейп.

- Нет, сэр, Вы правы… - сказал Гарри, глубоко вздыхая.

Лицо Снейпа потемнело от раздражения.

- Вас не должны были оставлять на целое лето наедине с Вашими переживаниями.

Профессор встал и начал расхаживать по классу.

- Я понимаю, что Альбус хотел, чтобы Вы были под защитой Вашей семьи, особенно теперь, когда война официально началась, но вполне очевидно, что вы были не способны верно оценить события прошедшего года…

Гарри почувствовал себя глупым ребенком и с трудом подавил нарастающее раздражение. Он не хотел спровоцировать очередной конфликт и рисковать хрупким равновесием их новых отношений только потому, что считал себя более зрелым, чем воспринимал его Снейп. К тому же, в основном профессор был прав: он не смог смириться со смертью Сириуса и со всем, что произошло в прошлом году, и проблемы текущего года были прямым следствием этого. Так что он молча сидел, слушая ворчание Снейпа.

- Итак, - профессор, казалось, закончил свою полуобвинительную речь и остановился перед Гарри. - Нам надо договориться о дополнительных занятиях.

- Вы имеете в виду Зелья или Окклуменцию? - смущенно спросил Гарри.

- Зелья, конечно. Не думаю, что я - подходящий человек, чтобы преподавать Вам Окклуменцию, Поттер, - глаза Снейпа холодно блеснули. - Я говорил это Дамблдору еще в прошлом году. Чтобы изучать Окклуменцию необходим определенный уровень доверия между учителем и учеником. Это было одной из причин неэффективности наших занятий в прошлом году: мы не доверяли друг другу. Советую попросить Директора обучать Вас Окклуменции.

Гарри слегка пожал плечами и вздохнул. Он не хотел обращаться к Дамблдору. Не хотел чувствовать, как змея просыпается в его голове, каждый раз, когда он смотрел на старика. К тому же, он не хотел, чтобы директор знал о нем еще больше, чем сейчас. Но Гарри не собирался рассказывать об этом Снейпу, спровоцировав тем самым очередной ненужный спор.

- Когда мне приходить на дополнительные занятия? - вместо этого спросил он. Снейп задумчиво потер подбородок.

- Вообще-то, в понедельник я готовлю зелья для лазарета, Вы можете помогать мне с ними. В большинстве своем они достаточно просты, так что не должны вызвать у Вас затруднений, - он хитро улыбнулся, и Гарри фыркнул. -А вечер четверга будет отличным временем для практических занятий…

- Два раза в неделю? - неуверенно спросил Гарри. Они, конечно, помирились, но это совсем не значило, что он мечтал проводить все свободное время с преподавателем Зелий.

- Только пока Вы не догоните остальной класс, мистер Поттер. Я надеюсь, что семи недель, оставшихся до Рождественских каникул, вполне хватит для этого…

- Я что, настолько талантлив? - ухмыльнулся Гарри.

- О, не сомневайтесь, мистер Поттер, - ухмылка Снейпа стала настолько широкой, что обнажила желтоватые зубы. - Если бы я захотел, даже Лонгботтом получил бы свою С.О.В.У.

На мгновение Гарри рассердился, но спустя несколько секунд снова усмехнулся.

- Почему Вы берете меня в свой класс, сэр? - спросил он, позволяя себе некоторую фамильярность.

- Вы не знаете Минерву МакГонагалл, мистер Поттер, - на этот раз Снейп улыбнулся по-настоящему. - Если она что-то вбила себе в голову, никто и никогда не заставит ее изменить свое мнение. И в прошлом году она решила сделать из Вас Аврора, так что…

Гарри не смог сдержать короткого смешка.

- Так что, фактически, именно она устроила весь этот?.. - Он не договорил, что "этот", но Снейп, казалось, понял, и покачал головой.

- Нет, мистер Поттер, фактически это были Вы, - улыбка исчезла, и его лицо снова посерьезнело. - Хотя, должен признаться, мы волновались за Вас.

- Оба? - недоверчиво взглянул на него Гарри.

- В самом деле, мистер Поттер! Я, может быть, и слизеринский монстр, но я еще и преподаватель, и это моя работа - замечать, все ли в порядке с учениками, находящимися на моем попечении. Не то чтобы Ваше поведение оставляло простор для воображения…

- О, - Гарри покраснел, - так Вы волновались…

- Только профессионально, - категорически отрезал Снейп и отошел подальше от стула, на котором сидел Гарри. - Вы можете идти, мистер Поттер. Увидимся завтра.

- Завтра?

.

0 - Завтра понедельник.

- О, - Гарри поднялся и двинулся к двери. Но, коснувшись ручки, все же обернулся и взглянул на Снейпа, все еще стоявшего на том же самом месте.

- Спасибо, профессор, - полупроговорил - полупрошептал он в тишину. Снейп не отреагировал, но уже выйдя из класса, Гарри услышал его голос:

- Двадцать баллов Гриффиндору за отличную работу.

Этим вечером Гарри обнаружил, что все стало гораздо легче. Это началось на ужине, когда он увидел Гриффиндорские песочные часы с добавленным баллами (никто не мог понять, как Гриффиндор умудрился заработать двадцать баллов в воскресенье, а Гарри ничего не сказал), и продолжалось весь вечер к удивлению Гермионы и облегчению Рона. Когда, наконец, они остались одни в углу гостиной, Гарри удивил их.

- Это Снейп начислил двадцать баллов.

Рон, пытающийся разобраться в учебнике по Трансфигурации, рассеянно кивнул, но глаза Гермионы потрясенно расширились.

- Что?

Гарри пожал плечами и ухмыльнулся.

- За уборку в классе.

- Но… - Гермиона нахмурилась, - это была отработка! И Снейп никогда раньше не начислял баллы Гриффиндору. Это невероятно!

- И еще он позволил мне изучать Высшие Зелья, - просто сказал Гарри.

Учебник Рона упал на пол, а Гермиона разинула рот.

- ЧТО? - подскочил Рон. - Что? Что вы говорили о баллах? И про чертовы Высшие Зелья?

- Должно быть его впечатлили мои таланты уборщика… - Гарри потер подбородок, делая вид, что напряженно размышляет, и ухмыльнулся.

- Нет, - недоверчиво покачала головой Гермиона.

- Да, - ответил Гарри.

- Чем ты его опоил? - подозрительно поинтересовался Рон.

- Ничем.

Гермиона вовсе не находила их беседу забавной.

- Что же все-таки произошло? - серьезно спросила она.

Гарри перестал прикалываться и вздохнул.

- Мы поговорили. Извинились друг перед другом. Это - все…

Рон затряс головой, как будто ему в уши попала вода.

- Но почему ты стал перед ним извиняться? Ты ничего ему не сделал! Это он всегда обращался с тобой, как с дерьмом! - К концу фразы его голос уже был полон справедливого негодования. Гарри наклонился, поднял учебник Рона с пола и положил его на стол, оглядываясь по сторонам. И только после того, как все остальные в гостиной вернулись к своим занятиям, он тихо объяснил:

- Но я сделал, Рон. В прошлом году он перестал заниматься со мной Окклуменцией, потому что я залез в его Мыслеслив.

- И что ты там увидел? - Рон был заинтригован, но Гермиона неодобрительно уставилась на него.

- Рон! - она повернулась к Гарри, выражение ее лица было неописуемо. - Это было очень, очень подло с твоей стороны, Гарри!

Гарри вздохнул.

- Я знаю. Это и было причиной, почему он выгнал меня с тех уроков Окклуменции.

Гермионы нахмурилась, но промолчала. Рон, напротив, чрезвычайно заинтересовался:

- Эй, приятель! Ты не хочешь рассказать мне, что ты видел?

Гарри решительно покачал головой.

- Я не могу. Я обещал, что никому не расскажу. Это действительно личное.

- Упивающиеся? Сам-Знаешь-Кто? - начал выдвигать предположения Рон.

- РОН! - в унисон завопили Гермиона и Гарри. Рон закатил глаза.

- Это тебя не касается, Рон! - Гарри сжал кулаки. - Я не могу сказать.

Рон нахмурился, но оставил эту тему в покое. Гермиона наклонилась к Гарри:

- Почему он вдруг решил поговорить с тобой?

- Я сорвался, - просто ответил Гарри. - Я думал, что один в классе и никто ничего не узнает. Никто бы и не узнал, но он наложил на класс Сигнальные Чары, и они сработали.

- Сигнальные Чары? - подозрительно переспросила Гермиона.

- Думаю, он и профессор МакГонагалл подозревали, что я сорвусь, - Гарри слегка улыбнулся.

- И он не насмехался над тобой? - Рон почесал шею, и выражение недоверия на его лице усилилось. - Странно. Должно быть, в нем все-таки осталось что-то человеческое…

На этот раз Гермиона не высказала неодобрения, что подразумевало, что она согласна с Роном.

- Что ж, не только они ожидали этого, - задумчиво сказала она.

- Чего? - не понял Гарри.

- Что ты сорвешься, - просто ответила она, - Тебя прям изнутри распирало.

- Это было так заметно? - ошеломленно спросил Гарри. Рон и Гермиона закивали

. - Ты примешь его предложение? - внезапно спросила Гермиона.

- Пока не знаю, - вздохнул Гарри. - Он назначил мне дополнительные занятия, а потом он решит, стоит ли мне продолжать обучение Зельям. - Он улыбнулся. - Тем не менее, он обещал, что будет вежлив со мной.

- Я должен увидеть этот класс, - ухмыльнулся Рон. - Должно быть, ты чертовски хороший уборщик, раз он согласился на цивилизованные отношения.

Когда Гарри отправился на урок к Снейпу на следующий день, старый страх снова всплыл из глубин подсознания: страх, который он испытывал только перед занятиями по Зельеварению. Он уже подумывал развернуться и уйти, но здравый смысл возобладал, и Гарри постучал в дверь кабинета Снейпа.

- Войдите, - в голосе Снейпа звучал знакомый холод, и Гарри пожалел, что не ушел. Он был не готов терпеть язвительные замечания Снейпа о собственной некомпетентности. - Войдите! - громче повторил голос. Гарри глубоко вздохнул и вошел.

- О, это Вы, - Снейп поднял взгляд от кипящего котла. - Закройте дверь.

Гарри подчинился и осторожно шагнул вперед.

- Подойдите сюда, - раздраженно сказал Снейп. - Я не кусаюсь.

Гарри выдавил улыбку и почти на цыпочках приблизился к рабочему столу. Снейп указал ему на открытую толстую книгу, на нож и шесть кучек ингредиентов. Собравшись с духом, Гарри снял мантию и, вздохнув, приготовился к работе. Вскоре, он стоял рядом со Снейпом, нарезая и перетирая, раскладывая и смешивая компоненты, следуя указаниям профессора или прочитанным в книге рецептам. Время от времени Снейп давал ему короткие объяснения о различных способах приготовления Зелий в зависимости от свойств компонентов, входящих в их состав. Гарри чувствовал себя абсолютно бесполезным: измельченные зубы дракона оказались скорее стертыми в порошок, нежели измельченными, он даже с ножом с трудом управлялся. Его руки нервно дрожали, когда он передавал подготовленные ингредиенты, но Снейп не произнес ни слова, хотя Зелье в результате получилось розовым вместо сиреневого.

- На сегодня достаточно, - произнес Мастер Зелий и только ухмыльнулся, когда Гарри попытался извиниться за свою неуклюжесть. - Для первого раза это было почти приемлемо…

- Почти? - неуверенно спросил Гарри. Ухмылка Снейп стала шире.

- Ну, не Х, но и не У. Я бы сказал П.

Гарри пожал плечами

. - Я говорил Вам… сэр.

Снейп вздернул бровь.

- Это было только первое занятие. Не волнуйтесь, мистер Поттер, если Вы будете стараться, у Вас все получится.

Перед уходом Снейп дал Гарри несколько книг с четкими указаниями, что надо выучить к четвергу. Гарри потребовалось несколько занятий, чтобы привыкнуть работать бок о бок со Снейпом, но к концу ноября он понял, что занятия действуют на него почти успокаивающе, а их беседы облегчают тяжесть в душе. Сначала они говорили только о Зельях, но после первой недели занятий у них появились и другие темы для общения: Квиддич, История, волшебное сообщество и другие студенты или преподаватели. Время от времени Снейп затрагивал личные темы в их разговорах, но первый раз он заговорил конкретно о проблемах Гарри во вторую неделю ноября, в понедельник, во время приготовлений зелий для Больничного крыла.

- Профессор МакГонагалл сказала, что давно не видела Вас в Астрономической Башне, - сказал Снейп в том странно-легкомысленном тоне, который в последнее время стал обычным для их бесед во время приготовления Укрепляющего Зелья. Гарри не ответил, только выдохнул что-то неразборчивое.

- Что? - настаивал Снейп.

- У меня нет времени ходить туда, - в замешательстве повторил Гарри. - Домашняя работа, эссе и Ваши задания по Зельям…

- О, - Снейп приподнял бровь. - Если Вы считаете, что это мешает Вам заниматься более важными вещами, мы можем все отменить…

Гарри удивленно посмотрел на него.

- Нет, - сказал он, но внезапно его осенило. - Но если Вы сами не хотите больше заниматься со мной, сэр…

Снейп хмыкнул.

- О, нет, нисколько. Бесплатный ассистент никогда не помешает.

- Бесплатный ассистент? - Гарри распахнул глаза. - Я столько ингредиентов напортил.

- Не берите в голову. Это не я их оплачивал, к тому же на уроках Вы бы истратили впустую столько же, если не больше. Разве нет? Так все-таки, почему Вы перестали ходить в Астрономическую Башню?

Прежде чем ответить, Гарри помешал содержимое котла.

- После этого… случая с чуланом, я не мог больше горевать о Сириусе, - мягко сказал он. - То, как они обошлись с Вами… что-то убило во мне, - слова звучали тихо, но ясно. - Я… не мог любить его так, как раньше. Это непростительно… даже для детей. То, что я видел в Вашем Мыслесливе, - он бросил на профессора извиняющийся взгляд, но тот кивнул, чтобы Гарри продолжал, - было только оскорбительно, но… запереть Вас в этом чулане… это непростительно.

- Это не один раз случилось, - хрипло проговорил Снейп, не отрывая глаз от аконита, который он резал. - Раза четыре или пять, они остановились только после того, как я проклял Вашего отца так, что он чуть не умер, - По его губам скользнула хитрая улыбка, быстро сменившаяся ожесточением. - Мне назначили месяц отработки и сняли со Слизерина сто баллов, и никто не поверил, что я только защищался… После этого меня и слизеринцы возненавидели…

Гарри молчал, подготавливая остальные компоненты. Очевидно Снейп чувствовал то же самое, потому что ни один из них в этот день больше не произнес ни слова.

Возникшая было неловкость исчезла на следующем занятии, чему Гарри был очень рад, и они снова разговорились, но на этот раз Снейп добрался до личных вопросов быстрее, чем в прошлый раз.

- Как Ваши уроки Окклуменции? - спросил он в середине приготовления весьма сложного Зелья Невидимости, которое являлось материалом пятого года обучения. Гарри попытался притвориться, что не слышал вопроса, но это молчание сказало Снейпу обо всем.

- Это безответственно, мистер Поттер! - сердито нахмурившись, он посмотрел на Гарри поверх своего носа. - Вам известны возможные последствия…

- Я очищаю сознание каждый вечер перед сном, - огрызнулся Гарри и отвернулся.

- Этого не достаточно! - Снейп повысил голос, и его раздражение стало для Гарри совершенно очевидно. - Это - важное упражнение, но его абсолютно недостаточно!

Гарри положил нож на стол и скрестил руки на груди.

- Я не хочу изучать Окклуменцию с Дамблдором, не хочу и не буду! - гневно выкрикнул он.

- Поттер…

- НЕТ! - прорычал Гарри и отстранился от взбешенного Снейпа. - Это… - Мне все равно, даже если Вы снимете баллы с Гриффиндора! - Гарри трясло от гнева и отчаяния. - Я не пойду к Дамблдору! Я не хочу пускать его в свое сознание! Я не нуждаюсь в его помощи, советах и указаниях, я не хочу жить тщательно регламентированной жизнью, не хочу бороться с Вольдемортом, и я не хочу умирать! Вас там не было в прошлом году! - Он ударил кулаком по столу. - Вы не знаете, как он обращался со мной, эта его лицемерная забота! Он даже не разговаривал со мной до тех пор, пока не умер Сириус! - Гарри почти проорал последние слова, но упоминание о Сириусе неожиданно успокоило его.

Он рухнул на стул и виновато посмотрел на Снейпа.

- Извините, сэр, я не хотел…

- Да ничего, - вздохнул Снейп и сел рядом с ним, погасив огонь под котлом. Все равно зелье было испорчено. - Но… Поттер, Вы должны простить его и снова изучать Окклуменцию. Это очень, очень важно. И директор - опытный и терпеливый учитель, - он не договорил, но Гарри, казалось, услышал вторую часть фразы: "в отличие от меня".

- Я предпочел бы, чтобы Вы обучали меня Окклуменции, - с трудом выдавил он.

- Что? - Снейп взглянул на юношу так, словно у него, как минимум, выросла вторая голова.

- Я предпочел бы, чтобы Вы обучали меня Окклуменции, - повторил Гарри немного громче. Профессор в недоумении уставился на него.

- Вы рехнулись, Поттер? Я же говорил Вам, что для успешных занятий Окклуменцией необходимы доверительные отношения между учителем и учеником, - медленно сказал Снейп, как будто обращался к умственно отсталому.

Гарри пожал плечами.

- Я знаю, я еще склерозом не страдаю, - он закатил глаза. - Но… но я доверяю Вам больше, чем директору.

Эта короткая фраза заставила Снейпа замолчать. Мастер Зелий долго смотрел на Гарри, потом вскочил на ноги.

- Вам это кажется хорошей шуткой, не правда ли, Поттер? - прошипел он.

- Нет, - возразил Гарри так быстро, как только смог. - Это не шутка. Это - правда.

Изо рта Снейп вырвался короткий злобный смешок.

- Вы действительно считаете, что я поверю в этот бред? Я не полный идиот, мистер Поттер!

- Но это правда! - Гарри вскочил и сердито топнул ногой.

- Но почему?!

- А почему нет? - спросил Гарри, пытаясь успокоиться. - Вы беспокоились обо мне, несмотря на то, что испытывали ко мне неприязнь. Вы помогаете мне после всего этого с Зельями и разговариваете со мной… - его уши покраснели от смущения. - Я не знаю почему, но после того как… как мы начали работать вместе, мне стало гораздо лучше.

Снейп подозрительно смотрел на него. Гарри вздохнул.

- Если Вы не верите мне, Вы можете применить ко мне Легалименцию, - сказал он. - Или дайте мне выпить Веритасерум. Я знаю, что Вы всегда хотели этого.

Выражение недоверия на лице Снейпа медленно сменилось на удивление

. - Жаль, что Ваш отец или крестный этого не слышали, - хмыкнул он.

Гарри стиснул зубы, чтобы не огрызнуться в ответ:

- Я - не они, - мрачно буркнул он.

Снейп фыркнул, но промолчал.

- Вы должны научиться Окклуменции, Поттер, - спокойно сказал он спустя некоторое время. Гарри кивнул.

- Не могли бы Вы… не могли бы Вы снова учить меня, сэр? - только и смог спросить он, с трудом выталкивая слова из сжавшегося от волнения горла.

- Вы уверены, что сможете доверять мне? - мягко, но настойчиво спросил Снейп.

- Да, - уверенно ответил Гарри. - А Вы?..

Снейп заколебался:

- Только если Вы пообещаете мне не подглядывать больше в мой Мыслеслив.

Гарри заставил себя взглянуть прямо в холодные черные глаза:

- Я обещаю. И я действительно сожалею, что сделал это. Бесконечное мгновение Снейп пристально вглядывался ему в глаза.

- Что ж, очень хорошо. Но что скажут Ваши друзья, когда узнают, что Вы проводите три вечера в неделю со злобным слизеринским монстром?

Гарри ухмыльнулся.

- Рон решит, что я окончательно спятил. Гермиона будет просто счастлива, что я снова учусь Окклуменции. В прошлом году она мне из-за этого всю плешь проела, - он посерьезнел. - Но, если честно, думаю, что они благодарны Вам.

- Благодарны? - насмешливо повторил Снейп. - За что?

- За то, что Вы помогаете мне, - ответил Гарри. Снейп только усмехнулся в ответ.

К началу Рождественских каникул Гарри чувствовал себя полностью вымотанным, но он все еще не догнал своих однокурсников. К счастью, Гермиона составила ему учебный план на время каникул. К тому же, они с Роном решили не уезжать на Рождество и заниматься, так что Гарри надеялся подтянуться по всем предметам, которыми он пренебрегал в первые два месяца учебного года. План Гермионы оставлял свободными вечера, и Гарри удавалось иногда выбраться попить чаю с Хагридом, а однажды даже с МакГонагалл, которая была чрезвычайно довольна улучшением его поведения и успеваемости. Хотя Снейп и объявил их дополнительные занятия по Зельям законченными, Гарри продолжал посещать уроки Окклуменции и помогать ему готовить зелья для мадам Помфри.

Когда, после отмены Снейпом дополнительных занятий, Гарри снова появился в следующий понедельник, Мастер Зелий был крайне изумлен.

- Что Вы здесь делаете, Поттер? - нервно спросил он.

- Вы же сказали, что бесплатный ассистент никогда не помешает, - нахально ответил Гарри и проскользнул в лабораторию мимо застывшего Снейпа.

- То есть Вы не намерены пощадить мадам Помфри и поберечь школьные запасы ингредиентов для зелий? - сказал он голосом, который должен был бы заморозить Гарри на месте, но тот только усмехнулся.

- Естественно!

Реакция Гарри еще больше шокировала Снейпа.

- Никогда в жизни не подозревал, что соглашусь с Уизли, но Вы и правда спятили, Поттер, - потрясенно прошептал он, но больше не возражал.

Именно после этого случая Гарри заметил, какими легкими и даже теплыми стали их отношения. Он достиг небывалых успехов в Окклуменции. Когда же он поинтересовался у Снейпа о причинах такого прогресса, тот ответил Гарри в своей обычной манере:

- Мне снова рассказать Вам о доверии, Поттер? - огрызнулся он.

- О моем доверии или о Вашем? - поинтересовался Гарри. Снейп зарычал.

- И о том, и о другом, маленький идиот.

Ответ удивил Гарри настолько, что он решился задать вопрос, мучавший его уже давно:

- Сэр, почему Вы не уничтожили эту… дверь чулана?

- Потому что не смог, - прошипел Снейп, но Гарри не услышал в его тоне злобы, только замешательство.

- Почему?

- Скорее всего, они наложили на нее какие-то Защитные Чары, - раздраженно ответил Снейп. - Вы можете себе представить, сколько раз я пытался снять защиту... Думаю, Блэк нашел эти Чары в книге из домашней библиотеки… и я не могу снять их, пока не узнаю точно, что это было за заклинание, - он взмахнул рукой, давая Гарри понять, что обсуждение закончено. - Вам пора, Поттер. Ваши гриффиндорские приятели будут волноваться, если Вы еще задержитесь.… Решат, что слизеринский монстр съел Вас на обед…

Возвращаясь в Гриффиндорскую башню, Гарри думал о неудачных попытках Снейпа. Ублюдки! Как они посмели!.. Но если Снейп не смог снять эти Чары, то, возможно, Гарри сможет. В конце концов, у него было преимущество: он общался с одним из тех, кто наложил их. К тому же, скоро Рождество… Настоящий сдвиг в их отношениях случился в Сочельник: вполне подходящее время для перемирия и других подобных вещей.

За обедом в Большом Зале собралось одиннадцать человек: всего три Гриффиндорца и одна второкурсница-Хаффлпаффка (она перебралась на время в Гриффиндорскую Башню) остались в этом году в школе на каникулы, и семеро взрослых - Дамблдор, МакГонагалл, Снейп, Трелони, Хагрид, Флитвик и Филч. Внезапно Снейп, успевший проглотить не больше пары ложек традиционного овощного супа, вскочил и поспешно покинул Зал. Глаза Дамблдора беспокойно блеснули, и Гарри вздрогнул. Есть сразу расхотелось. Он мог представить только одну причину для подобного поведения Снейпа, и реакция Дамблдора лишь подтвердила его беспокойство: Зельевара вызвал бывший хозяин.

Гарри вопросительно взглянул на директора, уже не заботясь о том, что змея могла овладеть его сознанием, и встретился с немигающим взглядом синих глаз. Спустя мгновение Дамблдор улыбнулся и незаметно поднял большой палец. Его жест был предельно ясен: "С профессором Снейпом все будет в порядке". Но Гарри не мог отделаться от терзавшего его беспокойства.

Он извинился, вернулся в непривычно тихую Гриффиндорскую гостиную и опустился в кресло перед камином. Зловещее предчувствие не покидало его, и через некоторое время Гарри смог определить его происхождение. В самой глубине его сознания, в той его части, которую он так старательно пытался закрыть от Вольдеморта, поселилось ужасное тошнотворное чувство: торжествующее ликование и жажда мести.

Гарри испугался. Он был уверен, что Снейпу угрожает смертельная опасность. Он сконцентрировался на той части своего сознания, которая позволяла ему чувствовать Вольдеморта. Внезапно шрам вспыхнул болью, и тревога Гарри усилилась. Гарри стиснул зубы от боли, вытащил палочку и крепко сжал ее в руке, готовясь вытолкнуть Вольдеморта из своей головы… но Вольдеморт не вторгался в его сознание, в этот раз Гарри ощущал только его эмоции. И, решившись, он потянулся за ними дальше, пытаясь уловить больше… еще дальше…

И в следующий момент он осознал, что стоит с поднятой палочкой в тускло освещенном зале, перед ним полукругом расположились его Пожиратели Смерти, а в центре этого полукруга на полу извивается от боли под Круциатусом черноволосый мужчина… Снейп. Предатель. Гарри почувствовал ненависть, все сильнее разгорающуюся в груди, и взмахнул палочкой, увеличивая силу заклятия. Снейп закричал. Гарри довольно улыбнулся и приблизился к дрожащей фигуре. Он опустил палочку, лежащий человек затих.

- Попробуем снова, Северус, - он подошел ближе и пнул его по ребрам. - Легалименс!

Перед его внутренним взором замелькали разрозненные картины, на которых Гарри увидел самого себя. Вот он нарезает крылья летучей мыши, вот размешивает кипящее зелье, вот поднимает палочку, защищаясь от "Легалименс!" Снейпа... Он чувствовал, что Снейп пытается защитить свое сознание, но мучительный Круциатус слишком истощил его силы.

- Ты умрешь, Северус, - сказал он, когда действие заклинания закончилось, и наклонился ближе к бледному лицу. Паника мелькнула в глазах Снейпа, прежде чем он смог справиться с собой. Паника и ужас. - Мой дорогой юный Малфой отлично поработал, раскрыв тебя, - он поднял палочку и приставил ее к сердцу Снейпа. В этот момент мозг Гарри почти взорвался, пытаясь пробиться через сознание смертельного врага. Он не знал, что и как надо делать, но он точно знал, что должен сделать хоть что-то, иначе Снейп умрет прямо сейчас. А затем он понял, что стоит рядом с профессором, он, а не Вольдеморт, он, Гарри, со своими чувствами и страхами, и он быстро сунул палочку Снейпу в руку и пробормотал удивленному мужчине:

- Дезаппарируйте, профессор! Скорее! - добавил он, почувствовав присутствие враждебного сознания, выталкивающего его из своего тела. - Скорее! - зарычал он снова, последним усилием воли заставляя тело Вольдеморта отскочить как можно дальше, и потерял сознание.

- АЛЬБУС, ВАШ ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИК - ИДИОТ!

От вопля Снейпа задрожали стены, и только что очнувшийся Гарри подскочил от неожиданности и свалился с кровати. В следующий момент он почувствовал, как чьи-то руки подняли его и уложили обратно, одновременно с этим другой голос произнес удивленно:

- Северус, Вы не должны так злиться, в конце концов, он спасал Вашу жизнь.

- Очередной Поттер, которому я обязан жизнью! - пробормотал Снейп, и Гарри открыл глаза. - Просто замечательно!

Гарри никак не мог разглядеть его, только размытые пятна, но профессор, очевидно, не испытывал подобных затруднений.

- Решили присоединиться к нам, мистер Поттер? - съязвил он.

- Как будто можно спать, когда вы орете у меня над ухом, - буркнул Гарри, а Снейп тем временем усадил его на кровати и надел на нос очки.

- Не наглейте, Поттер. Спасение моей жизни еще не предполагает подобного развязного обращения, - фраза была настолько снейповской, что Гарри улыбнулся.

- Я тоже рад, что Вы в порядке, профессор.

Снейп закатил глаза, но по тонким губам скользнула едва уловимая улыбка.

- Ваше шоу было абсолютной глупостью, мистер Поттер, к тому же бессмысленной, - сухо произнес он. - Вы не должны были вмешиваться…

- Северус… - Дамблдор покачал головой. Снейп замолчал и посмотрел на Гарри. Юноша только пожал плечами.

- Я еще не умею правильно готовить Зелье Невидимости, сэр, - он потянулся и зевнул. - К тому же, кто-то должен обучать меня Окклуменции…

Снейп вздохнул и опустился на соседнюю кровать. Он внимательно смотрел на Гарри. Краем глаза Гарри заметил, как Дамблдор вышел из палаты.

- Было ошибкой показать ему, что Вы достаточно сильны, чтобы справиться с ним.

- Он хотел убить Вас, - осторожно ответил Гарри. - Я… я не хочу, чтобы Вы умерли, сэр.

- Это не так уж и важно, Поттер…

- Важнее, чем что бы то ни было, сэр, - Гарри отвел глаза. - Я не хочу, чтобы кто-то еще погиб из-за меня…

- Тут Вы были ни при чем…

- А что еще мог разнюхать Малфой? Он, вероятно, сообщил, сколько времени я провожу с Вами. К тому же, я стал лучше закрывать сознание. Не думаю, что потребовалось много времени, чтобы объединить эти события.

Снейп не ответил, и Гарри мягко добавил:

- И Вы не в долгу передо мной, профессор. Это я обязан Вам жизнью, - Гарри не позволил Снейпу перебить его. - Это ничтожная компенсация за заботу и время, которое Вы потратили впустую на меня, даже при том, что не… что я Вам не приятен.

- Я никогда не трачу впустую время, мистер Поттер, - огрызнулся Снейп. - И Вы мне ничем не обязаны. Все, что я сделал для Вас, я делал добровольно, не рассчитывая ни на какую компенсацию и прочую ерунду…

- К тому же я хотел все-таки вручить Вам Рождественский подарок.

- Мило. Хотите сказать, Поттер, что купили мне какую-то глупую безделушку и надеетесь, что я буду тронут Вашим великодушием?

Очередная чисто снейповская реакция. Гарри фыркнул.

- О, нет, профессор. Никаких безделушек, - он сложил руки на груди.

Снейп изогнул бровь, и Гарри узнал этот жест: "и что же тогда?"

- Некий чулан окончательно избавился от всяких надписей…

Реакция Снейпа была мгновенной и неожиданной. Он вскочил на ноги и, не говоря ни слова, вылетел из больничного крыла. Гарри печально вздохнул, глядя на захлопнувшуюся дверь. Снейп все еще не доверял ему. И, возможно, все еще ненавидел его. А он было подумал, что они могли бы стать друзьями… Но тем же вечером, когда мадам Помфри, наконец, отпустила его, и Гарри смог вернуться в Гриффиндорскую Башню, Рон и Гермиона буквально набросились на него.

- Здесь был Снейп! - с усмешкой сказал Рон. - Он был так… не похож на себя…

- Он принес большую коробку и попросил, чтобы мы передали ее тебе, - добавила Гермиона, указывая на коробку в яркой обертке, стоявшую на столе. - И пожелал нам счастливого Рождества!

- И дал нам двадцать баллов за то, что мы остались в Хогвартсе на каникулы, - Рон перестал усмехаться. - Интересно, ЧТО ты с ним сделал?

Гарри заинтересованно приблизился к коробке.

- Не знаю, - прошептал он. Его руки дрожали, когда он коснулся коробки. Записка, первое, что он увидел, была записка, прикрепленная к обертке. Гарри посмотрел на друзей и только потом развернул записку.

Поттер, Счастливого Рождества. И не забудьте прийти в понедельник. Северус Снейп.

Гарри моргнул. Снейп только что прислал ему Рождественский подарок. Записка, конечно, была краткой и абсолютно нейтральной… но все это что-то значило. Его глаза повлажнели, пока он медленно открывал коробку. Он резко выдохнул.

Это был Мыслеслив. Тот самый, в который он уже дважды залезал. Рон и Гермиона успокаивающе закивали. Гарри наклонился вперед. Его нос почти прикоснулся к серебристой поверхности, и его охватило знакомое чувство, словно что-то затягивало его в воспоминания, - но, впервые в жизни, он не охотился за чьими-то секретами и тайными мыслями, а делал это на совершенно законном основании…

Больше он ни о чем подумать не успел. Он стоял прямо напротив своей матери. Она была такой же, какой он запомнил ее по фотографиям: прекрасной. От неожиданности Гарри шагнул назад и сразу заметил рядом с ней Дамблдора, слегка наклонившегося вперед. Они оба смотрели на маленький сверток в ее руках. Ребенок. У Гарри защемило сердце. Он вместе с мамой - на этот раз не просто фотография или описание: он видел все так, словно присутствовал при этом. Гарри сразу понял, что они находятся в Больничном крыле. Но они были только вдвоем, его отца, Джеймса, по близости не было.

- Так как вы хотите его назвать? -

Внезапный вопрос Дамблдора заставил Гарри подскочить и отодвинуться подальше, так что он увидел третьего человека в комнате: в проеме двери стоял Северус Снейп, на которого никто не обращал внимания. Этот Северус Снейп немного отличался от человека, которого знал Гарри: он был худощав, намного изящнее, чем сейчас, настолько что скулы заметно выделялись на тонком лице, волосы - длиннее, но такие же сальные, нос - чуть изогнутый, но не крючковатый, и кожа еще не приобрела нездоровой желтизны. Однако он выглядел не намного лучше, чем в другом воспоминании, которое Гарри так неудачно подсмотрел, хотя возраст слегка улучшил его внешность.

- Гарольд, как моего отца. И, думаю, Джеймс захочет, чтобы он носил и его имя, - рассеянно ответила молодая женщина и улыбнулась ребенку на своих руках. У Гарри потеплело на сердце.

- Замечательно, - улыбнулся директор и склонился ниже к спящему малышу. Рядом с Гарри Северус Снейп переступил с ноги на ногу, на лице его проступило странное выражение. Что это было? Тоска? Ревность? Гарри не мог понять.

- По-моему, он прекрасен, - она повернулась к Дамблдору с сияющей улыбкой.

- Он похож на отца, - ответил директор.

- Да, но глаза у него мои. И, - она вздохнула, - надеюсь, что он пойдет скорее в меня, чем в своего опрометчивого папашу… - она ласково погладила ребенка по головке. Снейп, наконец-то, решил заговорить:

- Директор, - сухо сказал он, - Извините…

Дамблдор отвел взгляд от Гарри.

- Северус, - он неловко улыбнулся изящному юноше. - Подойдите, - махнул он рукой, но Снейп не сдвинулся с места.

- Не стоит, - натянуто произнес он, отводя пристальный взгляд от Гарри и Лили. - У меня важные новости, - добавил он. Гарри не мог не пожалеть его.

- Северус… - снова начал Дамблдор, но в этот раз Лили Поттер прервала его.

- Не надо, Альбус. Это ребенок Джеймса. Я понимаю, что Северус не хочет его видеть, - она повернулась к Снейпу, и они обменялись понимающими взглядами. Дамблдор выпрямился.

- Идемте, Северус…

На этом короткая сцена оборвалась, но прежде чем Гарри успел задуматься о том, что видел, его затянуло в следующее воспоминание.

- Эванс, хотя бы ты выслушай меня, потому что этот ублюдок - твой муж - точно не будет!

Молодой Северус Снейп стоял перед матерью Гарри, в то время как малыш Гарри разглядывал грозную фигуру, готовясь заплакать. Гарри улыбнулся про себя. Очевидно, что Северус Снейп действовал на него угнетающе задолго до прибытия в Хогвартс…

- Темный Лорд охотится за вами. Вы должны что-то сделать, наилучшим выходом было бы воспользоваться заклятием Фиделиус. Ему нужен мальчик, - он кивнул на Гарри, который в этот момент все же начал тихонько всхлипывать. - Если ты хочешь защитить его, послушайся меня.

Лили выглядела испуганной, но кивнула и крепче прижала к себе сына. Малыш уткнулся ей в грудь, пряча личико в складках ее одежды.

- Спасибо, но… Северус… почему ты помогаешь нам? - она искренне улыбнулась высокому мужчине.

- Не твое дело, Эванс, - отрезал он и остановился. - Взамен я прошу только одного: не преврати своего драгоценно сыночка в очередного "шутника", если, конечно, я могу попросить тебя об этом…

По лицу Лили скользнуло болезненное сожаление.

- Северус, обещаю, что пока я жива, я сделаю все, чтобы Гарри вырос лучшим человеком, нежели Джеймс, - и секундой позже добавила. - Не забывай: Гарри не только сын Джеймса. Он - и мой сын тоже…

- Посмотрим, - хмыкнул будущий Мастер Зелий и вышел из комнаты. Гарри снова оказался в Гриффиндорской гостиной.

Внезапно решившись, он поднялся на ноги и, бросив друзьям несколько коротких успокаивающих фраз, выскочил через портрет Полной Дамы и со скоростью пули полетел к подземельям. На мгновение он растерялся. Из-под двери лаборатории Снейпа не выбивалось ни лучика света, а где находятся личные аппартаменты профессора, Гарри не знал. Но тут он увидел рядом с дверью лаборатории еще одну дверь. Гарри глубоко вздохнул, успокаиваясь, и постучал. Долго ждать не пришлось. Это действительно были личные комнаты Снейпа, и сам Мастер Зелий открыл дверь.

- Поттер? - он удивленно взглянул на Гарри, но прежде чем Снейп успел еще что-то сказать, Гарри бросился к нему и крепко обнял профессора Зельеварения.

- Спасибо, профессор. Это лучший подарок, который я получал когда-либо. И самое счастливое Рождество, - прошептал он абсолютно потрясенному мужчине.

Когда Гарри наконец отпустил Снейпа и попытался уйти, тяжелая ладонь легла на ему плечо, останавливая его.

- Гарри, подожди. - Хриплый голос слегка дрожал от переполнявших Снейпа эмоций. Гарри изумленно обернулся - Снейп впервые назвал его по имени.

- Сэр?

- Я только хотел сказать, что твоя мать оказалась права. Ты - не Джеймс. Я давно должен был понять это… - Снейп вздохнул, и Гарри сглотнул. - И.… Прости…

Это длинное сумбурное извинение потрясло Гарри едва ли не больше, чем Снейпа потрясло его неожиданное проявление чувств.

- Все… все в порядке, сэр, - сбивчиво ответил он и робко улыбнулся. Снейп улыбнулся в ответ.

- Увидимся в понедельник. А сейчас иди, наслаждайся каникулами! Уверен, что друзья уже ждут тебя. Счастливого Рождества!

- Да, - улыбка Гарри стала шире. - В понедельник, сэр, и еще раз Счастливого Рождества!

После того, как дверь с щелчком захлопнулась, Гарри отправился назад в Гриффиндорскую Башню.

- Что случилось, дружище? - вопросом поприветствовал его Рон, разглядев на лице Гарри растерянное выражение.

- Невероятное, - с улыбкой ответил Гарри. - Я обнял Снейпа, а он назвал меня Гарри.

- Ты - что? - Разинул рот Рон, а Гермиона рассмеялась легко и весело.

- Думаю, он все-таки симпатизирует тебе, Гарри. Правда, не знаю, как тебе это удалось…

Лицо Гарри вытянулось.

- Не симпатизирует, Гермиона. Только терпит…

Гермиона подскочила к нему и игриво ткнула в грудь кулаком.

- Терпит.… Давай-ка посмотрим, Гарри! Он добровольно занимается с тобой, он подарил тебе собственные воспоминания, он называет тебя по имени…

Гарри задумался.

- Ты правда так думаешь? - тихо спросил он, и что-то вроде надежды расцвело в его сердце.

- Не знаю, почему это так важно для тебя, дружище, но думаю, что Гермиона права, - низкий голос Рона звучал удивленно.

Гарри поднял глаза на друзей. Они успокаивающе улыбались ему. И в этот момент словно гора свалилась с его плеч, он вдруг почувствовал себя хорошо - просто хорошо, никакой тоски и беспокойства - впервые после смерти Сириуса. Пустота исчезла вместе с ощущением бессмысленности, уступив место мягкому нежному теплу, мгновенно согревшему его сердце. Гарри радостно улыбнулся.