Из дневника Драко Малфоя.

15 августа 1996 года.



"Что у меня есть, кроме ненависти к Поттеру? Нет ничего. Я никого не люблю и никем не любим. Я не понимаю, для чего я вообще существую. Интересно, почему я не думал об этом раньше? Может, раньше у меня была цель? Тогда какая?

Поттер. Уничтожить Поттера. Я провожу год за годом, изобретая все более и более хитрые способы унизить его, оскорбить, растоптать. В сущности, довести Поттера до состояния, когда у него от бешенства пойдет пена изо рта - очень просто. Самое приятное, что я при этом остаюсь холоден, как удав. Разве мне это не нравится? Разве я не был рад - вот ведь что странно! - видеть его две недели назад в магазине мадам Малкин? Разве я не скучаю летом, когда его нет, и мне некого цеплять?

Забавно - все это я знал вроде бы и раньше, но сейчас, написав, я знаю твердо.

Я ненавижу Поттера до такой степени, что иногда мне кажется, будто ненависть течет в моих венах и артериях вместо крови. И вот, кажется, совсем недавно, я начал понимать, за что я его ненавижу. Именно поэтому я ничего не сделал ему тогда, в этом чертовом магазине - я понял, я увидел.

Неужели мне это нужно? Нужно задумываться о том, какой он хороший, добрый, смелый, ловкий, всеми любимый, и в квиддич классно играет, и именно потому я его так ненавижу! Значит, я пять лет исходил завистью?! Боже, как пошло, как банально…"

* * *

Мальчик одиннадцати лет, скучая, стоял на невысокой скамеечке в магазине одежды, пока складной метр обмерял его с ног до головы, а невысокая ведьмочка, присев, подгоняла черную форменную робу по росту. Мальчик был один - его мама покупала ему волшебную палочку, а отец - учебники. Они очень торопились вернуться домой, потому что вечером предстоял торжественный ужин по случаю зачисления их сына в Хогвартс, школу чародейства и волшебства. Мальчику по имени Драко Малфой очень хотелось самому выбрать палочку, да и хотя бы просто погулять по Диагон-аллее. Но он, естественно, ничего подобного своим родителям не сказал.

Прозвенел колокольчик, извещая о приходе нового покупателя. Это был невысокий черноволосый мальчишка, очень худенький, в смешных круглых очках, одетый в какие-то невозможные обноски, которые явно сначала принадлежали кому-то, кто был в два раза шире. Он настороженно, с любопытством и немного испуганно глазел по сторонам. Мадам Малкин подлетела к нему.

- Идешь в Хогварц, милый? Вот здесь все, что нужно - и, кстати, у нас тут еще один молодой человек примеряет форму.

Она подвела его к Драко и поставила рядом на такую же скамеечку. Черноволосый мальчик, хотя и выглядел нищим и не особенно походил на чистокровного - во всяком случае, вел себя так, словно оказался на Диагон-аллее впервые, - почему-то заинтересовал Драко.

-Привет, - заговорил Драко, пока мадам Малкин подгоняла на мальчике робу. - Тоже в Хогвартс?

- Да, - мальчик кивнул.

- Мой папа в соседнем магазине покупает учебники, а мама выбирает волшебные палочки на том конце улицы, - сказал Драко, рассчитывая втянуть незнакомца в разговор. - А потом я их поведу смотреть на гоночные метлы. Не понимаю, почему первоклассникам нельзя иметь собственные метлы. Надо будет все-таки заставить отца купить метлу, я уж как-нибудь протащу ее в школу.

Метла была той темой, на которую откликался любой мальчишка. Но в лице мальчика мелькнула паника и что-то похожее на неприязнь.

-А у тебя есть метла? - спросил Драко.

- Нет, - был короткий ответ, в котором неприязни стало еще больше.

-А в квиддич ты играешь?

-Нет.

…Когда незнакомец вышел из магазина, Драко решил, что вряд ли он сильно тому понравился. Это не должно было его расстраивать. Ни к чему пытаться понравиться тем, кто тебя не достоин.

- Узнали его, да, мастер Малфой? - спросила мадам Малкин, кивнув на закрывшуюся дверь. - Гарри Поттер.

Нет. Он не должен был расстраиваться.

* * *

-Снейп вгонит тебя в гроб, - сообщил Рон, глядя на помятое после очень недолгого и очень скверного сна лицо Гарри. - Ты плохо выглядишь, а мы собирались в Хогсмид.

-А в Хогсмиде непременно надо хорошо выглядеть? - зевнул Гарри.

-Я скажу тебе два слова, - ответил Рон. - Чоу Чэнг.

-Это не два слова, это одно имя, - возразил Шеймус. - И она снилась Гарри.

Гарри удивленно посмотрел на Шеймуса.

-С чего ты взял?

- По звукам, которые ты издавал, разумеется. Ты так сладко постанывал!.. Мне даже захотелось попасть в твой сон и подсмотреть, - Шеймус лукаво улыбнулся. - Хотя… может, это была не Чоу?

-Шеймус, ты помешан на сексе, - сказал Рон. - Слышь, Гарри, одевайся, и линяем подальше от этого извращенца.

- Ага, - уныло сказал Гарри. - Я сейчас…

Он поплелся к шкафу, вспоминая, что же ему снилось. Он забывал свои сны почти сразу, как просыпался, и сейчас, признаться, даже был рад этому, потому что очень сильно подозревал, что ему снилась вовсе не Чоу Чэнг.

Драко. Драко на золотисто-рыжей шкуре, стонущий от удовольствия. Прикрытые глаза… припухшие полуоткрытые губы…

- О, нет, - пробормотал Гарри и открыл шкаф. - О, нет! - произнес он во второй раз, и уже по другому поводу. Ему вдруг воочию предстал весь тот хлам, что он выдавал за свою одежду. Перед глазами вновь возник Драко - на этот раз одетый, стильный и элегантный.

"Вроде бы в Хосмиде есть магазин одежды, - припомнил Гарри. - Вопрос только в том, как не купить какую-нибудь дрянь. Я же ничего не понимаю…"

Он посмотрел на Шеймуса - просто потому, что в комнате больше никого не было. Шеймус уже оделся и теперь завязывал красно-золотой гриффиндорский галстук. Он выглядел… хорошо.

- Шеймус, - позвал Гарри, - ты что-нибудь понимаешь… ну, в одежде?

- В мужской или в женской? - тут же откликнулся Шеймус.

- В мужской.

-О! - неожиданно заорал Шеймус. - О, наконец-то! Свершилось! Ты решил прилично одеться!

- Да, Шеймус, - Гарри окончательно смутился, - понимаешь, я…

-Понимаю, влюбился.

-Нет! - ужаснулся Гарри. - Нет, ни за что!

- Ради Бога! - развел руками Шеймус. - Чего ты от меня хочешь?

- Консультации.

- То есть, - в глазах Шеймуса появился нехороший блеск, - ты просишь помочь тебе выбрать одежду?

-Ну да, - ответил Гарри и тут же добавил: - Только примерять ее при тебе я не буду.

- Разве я настаиваю? - ласково заметил Шеймус.



Драко раздраженно посмотрел на свое сочинение, вздохнул и выпусти края свитка. Тот немедленно свернулся. Сочинение должно было быть длиной в три фута, а было - в три дюйма, и Драко не знал, как его увеличить. Если бы профессор Биннз предложил ему написать не сочинение на тему "Магия девятнадцатого века: колдуны и шарлатаны", а эротическую поэму "Хочу Поттера: где и как", Драко не сомневался, что сумел бы накатать свиток вдвое длиннее.

Эротические мечты… Как глупо и как не по-малфоевски. Если хочешь чего-то - бери. Так говорит отец. Так он и поступает.

Драко не пошел в Хогсмид, хотя была суббота, и ему бы не повредило развлечься. Но Хогсмид ему надоел, во-первых, во-вторых, он знал, что проведет время в Хогсмиде, пытаясь отыскать Поттера и что-нибудь ему сказать. Гадость, скорее всего, но неудачную, грубость, которая не заденет Поттера, жестокость, от которой ему же самому станет плохо…

За что такое наказание? Ненавидеть - разучился, любить - боюсь…

Драко посмотрел в окно - хвала небесам, в его комнате - отдельной комнате, выделенной Драко как старосте мальчиков, - было окно, выходившее на запад, и сейчас Драко видел, как солнце садится, заливая горизонт ало-золотым цветом, таким же, как квиддичная мантия гриффиндорцев. Драко вдруг до ужаса противно стало сидеть в комнате, он захлопнул учебник, встал, накинул мантию и вышел.

Младшекурсники еще не ходили в Хогсмид, но субботу никто не отменял, и они отрывались вовсю, радуясь сентябрю, такому теплому, словно осень, по доброте душевной, решила подарить его лету. Второклассники плескались в озере, самые смелые дергали гигантского кальмара, заплывшего погреться на мелководье, за щупальца. Драко присел на ступеньки крыльца.

Со своего места он видел кромку Запретного леса, хижину Хагрида, самого лесника на грядке, с лопатой в руках, и яркие вспышки у него над головой. Поглазев на них минут пять, Драко понял, что это огневики. Малыши уже научились летать, и Драко стало чуточку грустно, что он не присутствовал при первом полете Эсмеральды.

Первый полет…

Первый полет Драко был давно, тогда он страшно боялся высоты и был на метле таким мешком, что мог бы, наверное, неуклюжестью поспорить с Невиллом Лонгботтом. Теперь он летал так легко, словно родился на метле - тренировки, упорные, маниакальные, как все увлечения Драко, сделали свое дело. Но он не был прирожденным летуном. А Поттер был.

Драко прикрыл глаза, вспоминая. Лонгботтом, его нелепый полет и сверкающий шарик на траве… Напоминалка.

-Смотрите! Это же та самая дурацкая штука, которую прислала бабка Лонгботтома.

-Дай сюда, Малфой, - спокойный голос Поттера. Он не может быть так уверен в себе! Это всего лишь маска, которую он надевает, чтобы скрыть свои комплексы, свою боязнь того, что он может оказаться никудышным волшебником. И плевать он хотел на этого дебильного Лонгботтома - он просто выставляет себя эдаким героическим Мальчиком-Который-Спасет-Всех!

-Я думаю, надо оставить это где-нибудь, чтобы Лонгботтом сразу увидел - ну, например… на дереве?

-Дай сюда!

И вот Драко отталкивается от земли и взлетает, демонстрируя всем свой стиль, свою грацию, непринужденную красоту полета…

И Поттер следует за ним.

Я же знал, что он не учился летать. Он рос с магглами. Где он мог так научиться летать?!

-Дай сюда, не то я скину тебя с метлы!

-Неужели?

Поттер атакует его в воздухе, и Драко еле успевает увернуться.

-Что, Малфой, тут тебе никаких Крэббов и Гойлов, как же ты без них справишься?

И тогда Драко делает то, за что, если задуматься, Поттер должен благодарить его всю жизнь…

- Лови, если сможешь!

Стеклянный шар вращается в воздухе, поднимается вверх и падает, неотвратимо быстро приближаясь к земле, но не быстрее, чем Поттер…

Таких фигур в воздухе Драко не умел проделывать. Не будет уметь и впредь.

Первый полет.

Драко увидел, что от хижины Хагрида в его направлении движется фигурка в развевающейся черной мантии. Он узнал Сольвейг и подумал, что ее походка напоминает ему Снейпа - та же стремительность, наводящая на мысль, что если у них на пути поставить стену, они пройдут и не заметят. И, конечно, полы мантии, развевающиеся за спиной, как крылья летучей мыши.

Сольвейг, едва только она приблизилась к озеру, тут же окружила стайка второкурсников - почему-то Паркер вызывала ажиотаж у мальчишек младшего возраста. Драко заметил, что они совсем ненамного ниже нее ростом. Драко не мог припомнить, чтобы они на втором курсе были такими рослыми. Встречались, конечно, исключения, вроде Крэбба и Гойла, которые были огромными во всех отношениях, или Уизли, длинного, как каланча. А Поттер всегда был маленьким, худеньким, щуплым. И вряд ли он когда-нибудь станет высоким мужчиной. Средний рост - в лучшем случае. Отец Драко был высокого роста, и Драко надеялся, что пошел в отца и тоже вырастет. И будет выше Поттера, как всегда хотел.

В детстве Драко был чуточку повыше Гарри, совсем чуть-чуть, сантиметр или два… Потом Поттер вытянулся, и они стали одного роста - тогда Драко стал носить обувь с каблуками как минимум в дюйм и с потайными пробковыми стельками. Чтобы казаться выше. Это причиняло неудобство, но какое неудобство могло сравниться с тем, что он испытывал, замечая, что Поттер смотрит на него снизу вверх?

Когда они стояли вплотную друг к другу… Как недавно, на первом уроке у Хагрида. Надо было лишь чуть наклониться, приподнять Поттера за подбородок, и их губы оказались бы рядом, и Драко прикоснулся бы к губам Гарри своими, раздвинул бы его губы языком - нежно, как можно нежнее, - скользнул бы в его рот - каков он на вкус, интересно? - растянул бы это удовольствие минут на пять, целуя Гарри все сильнее, грубее, жестче, пока бы не почувствовал, что Гарри задыхается, что он прильнул к Драко всем телом, что его руки цепляются за плечи Драко, потому что он больше не может стоять на ногах, что он возбужден до такой степени, что готов отдаться Драко на месте, даже если вся школа будет смотреть на них.

Ты думаешь о Поттере, ты опять думаешь о Поттере, сказал себе Драко. Странно, но ведь он всегда думал о Поттере. Собственно, ничего более достойного для размышлений Драко вокруг себя не видел. Да, он всегда думал о Поттере, с тех пор, как встретил его впервые. Конечно, не так, как сейчас. Но почему он не имеет права помечтать немного? Никто не может прочесть его мысли, даже Господин.

Драко поднял голову. Музыка? Откуда?

Звуки разносились в неподвижном воздухе - красивые, завораживающие, спокойные и нервные одновременно - гитара, ударные… Потом полился голос - мужской, какой-то отстраненный, словно обладатель его не слушал музыку, а пел как поется, и почему-то именно это делало песню особенно красивой. Необычно красивой.

Когда ты был здесь раньше,
В глаза не мог смотреть,
Ты - просто как ангел,
И кожа - моя смерть.
Пушинкою легкой
Плывешь в небесах…
Ты так невозможен…
Хотел бы я тоже…

Но кто я? - Червь.
Кто я? - Странность.
Что мне, на фиг, надо здесь?
Я не отсюда…

Я наплевал на боль.
Хочу, чуть дыша,
Чтоб такое же тело,
Такая душа,
И чтоб замечал ты,
Когда меня нет…
Ты так невозможен…
Хотел бы я тоже…

Но кто я? - Червь.
Кто я? - Странность.
Что мне, на фиг, надо здесь?
Я не отсюда…

И вот она уходит прочь,
И вот она - прочь, прочь, прочь, прочь!

Все, чтобы ты был счастлив,
Все, что захочешь ты…
Ты так невозможен…
Хотел бы я тоже…

Но кто я? - Червь.
Кто я? - Странность.
Что мне, на фиг, надо здесь?
Я не отсюда…

Драко, закрыв глаза, содрогался в такт музыке. Все было про него, и все было как с ним - тихо, спокойно, даже лениво, а потом бешено, страстно… и снова спокойно, но за этим спокойствием билась страсть едва ли не большая. Чувство к Поттеру - оно было таким.

Ощущение реальности жизни накатило на Драко, как приливная морская волна, как в детстве, давно-давно, когда он помогал маме подстригать розы и укололся до крови, и все вместе - боль, жара, запах цветов, теплые мамины руки - все это было так реально, что Драко заплакал от осознания того, что он - живой.

Он слышал музыку, и голоса, и шум деревьев, и стрекот кузнечиков, он видел заходящее солнце и людей, таких же живых, как и он сам, он ощущал дыхание ветра на коже, тепло солнечных лучей, запах травы, пыли и цветов, твердость каменных ступеней под собой, мягкое прикосновение ткани к своему телу… и еще любовь. Она согревала его сердце, дурманила разум, она поселила внутри него, в районе солнечного сплетения, стайку шаловливых котят, которые потягивались и выпускали маленькие острые коготочки, стоило только Драко задуматься вкусе губ Гарри, о запахе его кожи и обо всем, что могло бы быть…

"Гарри! - мысленно прокричал он. - Появись здесь, просто появись здесь и посмотри на меня так, чтобы я все понял и ничего не боялся. И тогда я встану и прокричу на весь Хогвартс, что я люблю тебя! И я откажусь от семьи, от наследства, от верности Господину и всего, что он может мне дать. Ради тебя - слышишь, Гарри?!"

Драко сморгнул. Солнце уже полностью село, оставив лишь полосу света на западной половине неба, начало смеркаться… но фигурки, шедшие к замку, Драко все же мог разглядеть. Ученики возвращались из Хогсмида. И впереди всех шел он - услышавший тайную мольбу Драко.

Малфой поднялся на ноги. Сердце билось как сумасшедшее. Счастье?.. Ужас?.. Я готов. Я готов…

Ученики приближались. Вот и гриффиндорское трио. Еще немного - и они подойдут к крыльцу…

Трио? Их четверо!

Сердце, минуту назад метавшееся, как птица в силке, вдруг исчезло, оставив черную пустоту. Драко понял, что его только что обманули. Кто-то, наверное, наслал на него какие-то чары, заставив поверить, что мир чудесен, что жить и любить в нем - прекрасно. Черта с два! Этот мир был грязной холодной ямой.

Рядом с Поттером - великолепным Поттером, одетым - Драко никогда раньше не видел на нем этого наряда - в белые брюки со стрелкой, белый же джемпер со светло-синими узорами, светлые туфли и новенькую, в цвет узоров на джемпере, робу поверх всего этого, - шел Шеймус Финниган.

Проклятый ирландец прижимался к Гарри, обнимая его за плечи, а Поттер улыбался и что-то говорил ему. Он был другом Поттера пять лет - все те пять лет, пока Драко был его врагом. Они спят в одной спальне. Теперь они вместе ходят в Хогсмид - или так было всегда, просто Драко не замечал? Они прикасаются друг к другу. Они, возможно…

Драко никогда прежде не знал, что такое непереносимые мысли. Мысль о том, что Финниган может быть Гарри больше, чем другом, разодрала его изнутри, как будто он наглотался острых ножей. Драко вдруг понял, что больше всех на свете, и больше Уизли, и больше, чем он когда-либо ненавидел Поттера, он ненавидит Финнигана.

Драко шагнул назад. Он отступал до тех пор, пока полумрак холла не скрыл его. Он всегда таился в тени - что ж, глупо что-то менять на семнадцатом году жизни, не правда ли?

-…должны сказать спасибо Шеймусу, потому что это - его личное достижение.

-Спасибо, мисс Грейнджер, хотя Гарри сам мне предложил.

-Шеймус, я же просил… - страдальческий голос - его голос. - Чему ты улыбаешься, Гермиона?

-Ты такой ангелочек в это наряде.

- Спасибо…

- Меня она ангелочком не называет.

- На какие мысли это должно нас наводить, Уизли?

Драко шагнул навстречу гриффиндорцам, кривя губы в обычной саркастичной усмешке.

-Что, Поттер, лохмотья с плеч кузена уже не дороги тебе как память? Ах, ну да… Надо же выглядеть хорошо перед своим… дружком…

-Заткнись и уйди с дороги, Малфой! - рявкнул Уизли.

-Иди поищи лепреконов, Уизли. Не мешай людям разговаривать… тем более что сам ты не умеешь.

-С тобой никто не разговаривает, Малфой, - бросила ему грязнокровка и повернулась к гриффиндорцам. - Пойдемте отсюда.

Драко перегородил Гарри дорогу.

- Решил принарядиться, Поттер? А твой голубой щенок, никак, помогал тебе выбирать одежду?

- Шел бы ты своей дорогой, Малфой, - напряженно произнес Финниган. Драко сделал вид, что не обращает на него внимания, хотя само присутствие Финнигана доставало его выше всякой степени.

- Может, он еще и помогал тебе ее примерять? Скажи, Поттер, - Драко сделал еще один шаг по направлению к Гарри и внутренне порадовался тому, что смотрит на него сверху вниз, - ты позволил ему лапать тебя в раздевалке?

- Отвали, Малфой, - сквозь зубы произнес Гарри.

- Тебе понравилось, да, Поттер?

-Малфой! - Шеймус Финниган схватил Драко за плечо и резко развернул к себе. - Почему бы тебе не поговорить на эту тему со мной?

- Что?! - Драко был взбешен и в то же время получал удовольствие. Давай, Финниган, еще пара слов - у меня будет повод разбить твою смазливую мордаху! - Кто ты такой, что я должен с тобой разговаривать?

И тогда Финниган выкинул очень неожиданную штуку. Он приблизил губы к уху Драко и шепнул:

- Твой соперник. Ревнуешь, да, Малфой? Скажи, ты видел его… без… одежды?..

Зарычав, Драко сгреб Финнигана за ворот левой рукой, а правой въехал ему по подбородку.

Удар получился таким сильным, что Драко сам не смог удержать ирландца, и тот свалился на пол. Драко ударил его ногой по ребрам, потом занес ногу для второго удара, но тут Финниган схватил его за щиколотку и повалил. Драко среагировал быстро и откатился в сторону прежде, чем Финниган успел вскочит на него сверху. Он пнул ирландца в колено, и пока тот корчился от боли, поднялся на ноги.

Он занес кулак для очередного удара по хорошенькой физиономии гриффиндорца, но Финниган перехватил его руку, вывернул и ударил сам. Драко почувствовал вкус крови во рту и бешеный гнев; он схватил Финнигана, повалил на пол и принялся наносить удары по чему придется, и чем придется.

Они дрались как дикие звери, и Гарри ничего не мог сделать, чтобы прервать эту кошмарную бойню… и не был уверен, что хочет. Его охватило странное чувство… какой-то неправильной радости. Два парня избивали друг друга до крови… из-за него. Чувствовать себя предметом спора, дележа, чувствовать себя… желанным - это было странно и дико, но вместе с тем - приятно.

Рядом причитала Гермиона; Рон рвался помочь Шеймусу; Дин и Невилл подбадривали его воплями; Парвати и Лаванда визжали… Слизеринцы вели себя так же, только относительно Драко.

- Что… Что здесь творится?!! - профессор МакГонагалл замерла на мгновение на верхней ступеньке лестницы, а потом стремительно и как-то ужасно несолидно сбежала вниз. - Мистер Малфой! Мистер Финниган! Петрификус Тоталус!

Профессор МакГонагалл была в ярости. Снейп был взбешен. В кои-то веки раз деканы противоборствующих факультетов проявили просто изумительную солидарность: они в единодушном порыве наложили взыскание на всех, кто присутствовал при драке и не разнял буянов - то есть на всех шестикурсников Гриффиндора и Слизерина, сняли со всех по десять очков, а с Драко и Шеймуса - по пятьдесят.

-Итого сто двадцать очков с факультета, - мрачно резюмировал Рон, когда шестикурсники вернулись в гриффиндорскую башню. Вокруг Парвати и Лаванды уже собрались прочие гриффиндорцы, жаждущие подробностей. - Единственное, что радует - слизеринцы потеряли столько же. Правда, теперь нам придется отрабатывать наказание с ними…

-Что происходит с Малфоем? - вопрошал Дин Томас в пространство. - Он сходит с ума или что? Если мне не изменяет память, он никогда раньше не ввязывался в драку… и уж тем более не начинал ее первым! Это не его стиль!

-Его стиль - все, что может причинить неприятности Гриффиндору! - мрачно сказал Рон.

-Ты прав, но при этом не причиняя неприятностей Слизерину, - возразил Дин. - Мелкие гадости, провокации… вполне в его духе… но драться посреди холла…

-Что ты ему такого сказал, Шеймус? - спросила Джинни, которая не присутствовала при склоке, но уже получила исчерпывающую информацию от Парвати и Лаванды.

-Я сказал ему, что он отвратительно выглядит, - ответил Шеймус. - По-видимому, его это сильно разозлило.

Гриффиндорцы расхохотались, и тут же посыпались любимые шуточки про крашеные волосы, время, убитое перед зеркалом, и прочее, прочее, все, что гриффиндорцы могли вменить Драко Малфою…

Гарри приметил пристальный взгляд Гермионы в его сторону; он догадывался, что на самом деле мог сказать Шеймус Малфою; он надеялся, что его подозрения беспочвенные, но при этом ловил себя на тайном желании обратного. А еще ему иногда хотелось, чтобы его лучшая подруга не была такой умной…

- Гарри, - тихо произнес Шеймус, склонившись к самому уху Гарри. - На два слова…

Гарри послушно встал и последовал за Шеймусом к камину. Они сели перед огнем, укрывшись ото всех каминным экраном, и Шеймус внимательно посмотрел в глаза Гарри. Точнее, попытался, но Гарри отвел взгляд.

-Я тут немного подумал, - заговорил Шеймус. - Провел расследование или что-то в этом духе. Сложил два и два.

-Шеймус… - тихо, но с угрозой произнес Гарри.

-Ладно. Начну с того, что сегодня утром ты попросил меня помочь тебе выбрать одежду. Парни, как правило, редко стремятся выглядеть хорошо для самих себя или для всех вокруг, что в принципе одно и то же. Если парень хочет хорошо выглядеть, значит, тому есть причины. Значит, он влюблен. Это первая странность. Вторая странность - поведение Малфоя.

-Послушай, Шеймус…

-Раньше мне казалось, что Малфой не догадывается о моем существовании. Чем же я так достал Малфоя именно в тот момент? Я знаю, чем. Тебе объяснить?

-Знаешь что, Шеймус…

-Я не дурак, - Шеймус взял Гарри за подбородок и развернул лицом к себе. - И не дурак не только я. Я не буду спрашивать, что у вас с Малфоем - я не уверен, что ты сам это знаешь. Но я хотел бы тебя предостеречь.

-От Малфоя? - спросил Гарри.

-От Малфоя тебя предостережет Рон, - отмахнулся Шеймус. - Нет, от его свиты. И от твоей свиты. И от тех, кто мог бы воспользоваться вашими отношениями.

-У нас нет отношений!

-Как скажешь. Только передай Малфою, что у нас с тобой тоже нет отношений. Я совсем не хочу, чтобы он меня прибил в порыве ревности.

-Шеймус, - Гарри покраснел. - Какая ревность? Что ты несешь?

Шеймус ухмыльнулся.

- Такая ревность… Ладно, хочет маскироваться - маскируйся. Если что - я рядом. Могу посоветовать, поддержать, поработать жилеткой… У меня есть опыт.

Гарри посмотрел на него с интересом.

- Слушай, Шеймус, - он понизил голос. - А ты когда-нибудь… ну… занимался… любовью?

Шеймус широко ухмыльнулся.

- Я похож на девственника?

- Нет, - Гарри помотал головой. - Я не о том… Про тебя говорят, что ты… ты… - Гарри замялся.

- Да, - кивнул Шеймус. - Я - именно оно и есть. Не смущайся, Гарри. Ты на пороге великих открытий.

- Ты можешь меня дослушать? - уши у Гарри полыхали не хуже березовых поленьев.

- Если ты постараешься выражать свои мысли более внятно.

- Ты… - Гарри глубоко вздохнул, - был… с мужчиной?

Чуть помедлив, Шеймус кивнул. Гарри бросил на него быстрый взгляд и снова уставился в огонь.

- И как?

Шеймус рассмеялся.

- Узнаешь. Поверь, тебе понравится, - Гарри покраснел так, что, казалось, сейчас вспыхнет. - Прости, но я не Малфой, я не могу вот так запросто разговаривать на подобные темы. Поговори с ним.

- Знаешь, Шеймус…

- Но я могу тебе продемонстрировать. Ты мне всегда нравился.

Гарри улыбнулся и покачал головой.

- Отвали, Финниган!

Еще несколько минут они сидели молча, и Гарри думал о Малфое и о словах Шеймуса. Неужели несносный ирландец прав, и он, Гарри, действительно влюбился в Малфоя? Но даже если представить себе, что такое возможно… неужели возможно, что Малфой мог влюбиться в него, в Гарри?!.

Кто говорит о любви? Может, Малфой самый настоящий гей, просто никто об этом раньше не знал, и испытывает к нему физическое влечение? Совсем необязательно влюбляться…

А я? Что чувствую я?

Неужели, во имя всего святого, ему предстоит полюбить человека, который никогда в жизни не будет испытывать к нему никаких чувств, кроме похоти? Малфой и любовь - у кого хватит смелости вообразить, что эти два понятия могут быть совместимы?!

Но почему нет? Что я знаю о Малфое, что позволяет мне делать такие выводы?

О, я знаю о нем достаточно! Я знаю, что пять лет он третировал меня и моих друзей, обзывал Гермиону грязнокровкой, оскорблял семью Рона… и неужели мне хватит дурости предложить свои любовь человеку, который презирает и ненавидит все, что люблю я?!

Гарри решительно повернулся к Шеймусу.

- Шеймус! Научи меня целоваться!

Несколько секунд Финниган пораженно молчал. Потом тихо и неуверенно проговорил:

- Гарри… но в теории невозможно…

- Я и не говорю и теории, - все так же решительно возразил Гарри. Шеймус повел бровями.

- Н-да… ну что ж, попробуем.

* * *

Струи воды сбегали по его обнаженному телу; они уже давно смыли последние следы геля для душа и мифической грязи и теперь грозили смыть кожу, но Драко успел забыл, где находится.

Его грызли ярость, отчаяние, стыд, безумное желание и жажда крови. Ему было стыдно за собственную несдержанность, он злился на Поттера, он хотел Поттера, его сводила с ума сама мысль, что Поттер может быть с Финниганом, и еще он мечтал убить проклятого ирландца.

Он не хотел желать Поттера и уж тем более не хотел его любить. Но почему, черт возьми, он вынужден еще и ревновать?! Если он так страдает, было бы только справедливо, если бы Поттер испытывал те же чувства - так нет же, у них счастливый роман с Финниганом!

Вцепиться бы в глотку этому смазливому ирландцу, услышать его предсмертный хрип, разодрать, разорвать, а потом трахнуть Поттера в луже его крови!

Кошмарность собственных видений привела Драко в чувство. Он выключил воду, завернулся в полотенце и вышел из кабинки.

Я такой, же как и мой отец, такой же, как мой Господин и прочие его вассалы. Вместо уважения - страх, вместо друзей - слуги, вместо любви - похоть… Что ж, я же сам хотел быть таким.

Гарри, Гарри… Всего пару часов назад я был готов признаться тебе в любви…

Драко подошел к зеркалу и внимательно посмотрел в глаза своему отражению.

-Я влюблен в Гарри Поттера, - сказал он негромко, но очень четко. Стало немного легче - возможно, от осознания абсурдности этой фразы в собственных устах. Нет, никогда, в здравом уме и трезвой памяти - никогда он не стал бы испытывать подобных чувств к Поттеру. Нужно пойти к Снейпу, узнать о результатах анализа и выбить из него антидот. Сегодня. Сейчас.

Ни о чем больше не думая, он вытерся, оделся и покинул ванную.

Он тенью скользил по подземельям, молясь о том, чтобы не попасться Филчу или миссис Норрис - хватит с него взысканий, - и удивляясь, как это Поттер умудряется столько лет шнырять по Хогвартсу и оставаться незамеченным. Или почти незамеченным.

Драко самодовольно улыбнулся. Сколько раз Поттера ловили за его незаконные вылазки, столько раз в этом была его, Драко, заслуга…



Гарри присел у стены. Он не мог больше находится в гриффиндорской башне - ему было тошно, стыдно и тоскливо.

Шеймус целовался очень хорошо. Даже головокружительно. И их никто не застукал, что было просто удивительно, потому что они, не мудрствуя лукаво, принялись за свою "практику" прямо там, где сидели, в общей гостиной, за каминным экраном.

Но, пока они целовались, Гарри не мог отвязаться от мысли, на что мог быть похож поцелуй Малфоя, и, в конце концов, дошел до того, что стал представлять себе Драко прямо в процессе их поцелуев с Шеймусом…

Когда он это понял, он оторвался от Финнигана, вихрем взлетел в спальню, завернулся в плащ-невидимку и тихо спустился вниз. Шеймус что-то объяснял Рону и Гермионе - Гарри очень надеялся, что не правду.

Ему повезло - братья Криви вернулись из кухни с едой, и Гарри удалось выскользнуть сквозь портретный проем.

Может, ему стоит поговорить с Драко?

Только представить себе этот разговор… "Слышь, Малфой, со мной в последнее время происходит что-то странное - я мечтаю тебя трахнуть… Ты не против?"

Гарри поморщился.

Может, пойти к Снейпу, попросить у него какого-нибудь зелья от несчастной любви? Благо кабинет его рядом…

Шаги и шуршание мантии… Гарри вдруг остро захотелось, чтобы это был Драко… пусть это будет Драко… ночь, пустое подземелье, плащ-невидимка… их никто не заметит…

Мимо быстро прошмыгнула чья-то фигура - кто-то направлялся в сторону снейпового кабинета, и хотя этот кто-то двигался очень быстро, Гарри узнал Сольвейг Паркер.

Ей-то что нужно у Снейпа?

Гарри охватило любопытство, смешанное с нездоровой радостью. Пять лет он мечтал найти компромат на Снейпа!

До снейповского кабинета Драко добрался без проблем, но, подойдя к двери, остановился. Он явно явился не вовремя.

-Я пришла к тебе просить совета! Прости, не так уж часто я это делаю!

Говорила - точнее, почти кричала, - Паркер. Ответил ей полный раздражения голос Снейпа.

- Что я тебе должен посоветовать, если ты ничего не говоришь прямо?! Если бы кто-нибудь… если бы вдруг!.. Опять сцена из твоего очередного дурацкого романа, который никто никогда не прочтет? Избавь меня от этих глупостей, девочка!

- Ты же не желаешь меня слушать! Ты меня не желаешь понимать! Ты… ты… ты вообще не способен.. понимать! Ты все время злишься на меня, что бы я ни сделала, что бы не сказала…

Драко, изумленный, застыл у двери. Он и представить себе не мог, что кто-то может в течение пяти минут так орать на Северуса Снейпа и не обратиться во что-нибудь малоприятное или, в лучшем случае, лишить свой факультет пары сотен очков.

-Потому что все, что говоришь - вопиющая чушь, а все, что ты делаешь… я даже не желаю обсуждать это!.. Не… не вздумай, Сольвейг… Сольв… черт!

Грохот упавшего на пол стула, шуршание мантии, шаги… Драко в панике огляделся, но не увидел в голых каменных стенах ни одной щели, ниши… чего угодно! Ему даже думать не хотелось, что с ним станется, если Снейп увидит его здесь, сейчас… Бог знает, какие там у них отношения с Сольвейг…

Дверь заскрипела, душа Драко ухнула в пятки… и в этот момент неведомая сила сорвала его с места, он услышал легкое шуршание… и оказался нос к носу к Поттером, укрытый какой-то полупрозрачной тканью. Одна рука Поттера зажимала Драко рот, другая…

Снейп вышел из кабинета, закрыл за собой дверь и прислонился к ней. Вид у него был усталый, злой и виноватый. Из кабинета доносились приглушенные всхлипы.

В любое другое время Драко стало бы страшно интересно, что Сольвейг Паркер делает ночью в кабинете Снейпа, почему она орет на него и отчего плачет. Но все, что его интересовало сейчас: рука Поттера, обнявшая его за талию, его тело, вплотную прижавшееся к телу Драко, его дыхание, вздымавшее волосы Драко, непослушные черные прядки, щекотавшие нос. Гарри не смотрел на Драко - чуть повернув голову, он внимательно наблюдал за Снейпом.

Профессор зельеделия глубоко вздохнул, развернулся и вошел в кабинет. Драко услышал, как он что-то говорит Сольвейг мягким, успокаивающим голосом… но что именно, Драко не мог разобрать из-за непонятного шума в ушах.

Уголок рта Поттера оттянулся вверх в лукавой усмешке. Он повернулся к Драко; зеленые глаза за стеклами дурацких круглых очков оказались совсем рядом.

- Тебе грозило обширное заклятие памяти, Малфой, - чуть слышно вымолвил он. - Как ты полагаешь? Вряд ли Снейпу бы понравилось твое присутствие здесь…

- Отпусти меня, Поттер, - попытался сказать Драко. Он, очевидно, забыл, что рука Поттера все еще зажимает его рот, а Гарри, очевидно, об этом вспомнил, потому что попытался отнять свою ладонь… в то же самое мгновение, когда Драко накрыл его руку своею, прикрыл глаза и припал к ладони Поттера в нескончаемом поцелуе.

Он почти испытал оргазм, всего лишь целуя ладонь Гарри.

Левая рука Поттера вдруг напряглась, и Драко понял, что до сих пор он вовсе не был прижат вплотную к Гарри. Сейчас ему казалось, что сердце гриффиндорца бьется в его собственной груди…

Мгновением спустя правая рука Драко отпустила кисть Гарри, скользнула к его лицу и стянула с носа гриффиндорца очки, а левая обвилась вокруг поттеровской шеи. Одновременно Гарри наконец-то отнял ладонь от губ Драко и вцепился в его волосы. Освобожденные губы слизеринца настойчиво и властно накрыли губы гриффиндорца.

Мгновение те были твердыми и неподвижными. Потом чуть шевельнулись, приоткрываясь, язык Драко проскользнул между ними, завладел языком Гарри, пространством его рта… сначала мягкая, незлобная дуэль, а потом - вдумчивое, неторопливое, сладкое исследование…

Что-то скользнуло по голове и плечам Драко, сопровождаемое тихим шелестом. Драко не обратил внимания. Крепко стиснув плечи Гарри, он прижал гриффиндорца к стене коридора; оторвавшись ото рта Гарри, он впился губами в его шею. Гарри чуть откинул голову и застонал.

Нет, это было совсем не то, что демонстрировал Шеймус. Это не походило ни на один, даже самый прекрасный эротический сон, который когда-либо снился Гарри. Губы Драко обжигали его шею стремительными, легкими прикосновениями, а через мгновение он присасывался к коже Гарри в жадных вампирских поцелуях, и его язык творил что-то невообразимое, отчего подгибались колени, хотелось стонать и кричать, хотелось содрать и с себя, и с Драко всю одежду, чтобы почувствовать его кожу губами, пальцами, всем телом, хотелось отдаться ему и взять его - все сразу…

Зарычав от нетерпения, Гарри рванул робу с плеч Драко. Руки Драко - жадные, горячие - забрались под джемпер Гарри, заскользили вверх и вниз по груди и животу… На шее Гарри уже не было живого места… Губы вернулись к губам - жадные и страстные настолько, что поцелуи стали неотличимы от укусов. Пальцы Гарри - нетерпеливые, а потому неловкие, - теребили пуговицы на рубашке Драко, руки Драко рвали неподдающуюся пряжку ремня. Дыхание - сбивчивое, хриплое, - переходило в стоны и рычание… "Я сейчас кончу… - билось в голове Драко. - Я сейчас кончу…"

- Поттер! Малфой?! Какого черта вы тут вытворяете?!!