Автор:Juxian Tang (juxian1972@yahoo.com)

Перевод:Мильва (kovrova@narod.ru)

Ссылка на оригинал: http://www.livejournal.co...ers/juxiantang/43993.html

Рейтинг:R, слэш

Pairing:Драко/Северус

Предупреждение: пытки, насилие, мучительная смерть.

Жанр: angst

Краткое содержание: Падал снег, когда мы хоронили предателя.



"Вы не спасли его. Но я хочу встретиться с Вами завтра вечером".

Падал снег, когда мы хоронили предателя. Заклинания уже не удерживали его на ногах, и он осел на землю - темная, жалкая фигурка на белом снегу, марионетка, почти сломанная, но все еще способная дергаться, если потянуть за нити. Он громко и тяжело дышал, с ужасными свистящими звуками, и его ребра двигались с таким трудом, что, казалось, ему было бы легче совсем не дышать.

Я вспомнил, как хрустели его ребра под моими ударами... его кости оказались такими хрупкими, их так просто было сломать. Так просто было причинить ему боль. А я хотел, чтобы ему было больно. Он это заслужил.

Мы стояли молча, выстроившись полукругом, все в черных мантиях и белых масках, и яма перед ним казалась зияющей раной на укутанной снегом земле. На свою могилу он не смотрел. Он и на нас не смотрел. Его глаза глядели из-под спутанных, липких от крови волос куда-то вдаль, глядели так отрешенно, так задумчиво, как будто кровь не хлюпала в его легких с каждым вздохом.

Это бесило меня, и мне хотелось сделать ему еще больнее. Как смеет он смотреть так, словно видит что-то, недоступное для нас? Словно есть что-то более важное, чем встреча с судьбой, встреча с нами.

Он был нашим учителем. И предал нас.

Я видел, как он моргнул; ресницы, слипшиеся от крови, опустились и снова поднялись, медленно, устало. Искалеченная рука с вывихнутыми пальцами неловко зачерпнула снег и поднесла к окровавленным губам. Он двигался, как зомби, по-моему, даже не осознавал своих действий - наверное, просто хотел пить.

- Подлый предатель. - Я узнал этот голос: маски скрывали лица и искажали звук, но эта анонимность была обманчивой. Со временем начинаешь различать всех. Толстый коротышка шагнул вперед и ударом ноги отбросил руку предателя, забрызгав белый снег алой кровью. Каблук вдавился в пальцы, и я скрипнул зубами от звука дробящихся костей.

Это была непроизвольная реакция. Я не чувствовал жалости... даже когда его вздох сменился всхлипыванием. Он это заслужил. Внешне я оставался таким же невозмутимым, с прямой осанкой, с высоко поднятой головой - эту манеру вести себя мне с детства привил отец.

- Теперь поплачь, Сопливус.

Он улыбнулся в ответ... действительно улыбнулся разбитыми губами, как будто услышал нечто настолько остроумное, что оценил шутку даже несмотря на боль. Шутку, понятную только ему и Петтигрю.

Очередная загадка.

Это должен был сделать я - сломать его пальцы, доказать свою верность Темному Лорду, проявив особенную ненависть к его врагу. Набрать дополнительные баллы перед хозяином, как мог бы сказать отец. Мой отец... он в тюрьме из-за его предательства.

Но я не сдвинулся с места. Просто смотрел, как он неловко прижимает руку к груди.

"Мистер Малфой, что произойдет, если сейчас вы добавите толченые стебли песчанки? Пятнадцать баллов Слизерину. Видите, мистер Поттер, это не так уж трудно... но не при ваших способностях".

Оскорблял гриффиндорцев... и все это время работал на них. Что я вообще о нем знаю?

Его голос до сих пор звучит в моих ушах - тихие хриплые вздохи, которые он издавал под круциатусом, пытаясь не закричать, но все равно в конце концов закричал. А теперь у него и голоса нет. Только губы шевелятся, когда он сидит, скособочившись, на снегу в луже собственной крови.

Ничтожество.

Предатель. Что он наделал?

Когда все открылось, он взглянул на Темного Лорда, и в его глазах появилось какое-то радостное чувство, холодный и слегка безумный триумфальный блеск. Я глазам своим поверить не мог, ведь он должен был испугаться. Даже я не могу смотреть на нашего Лорда без страха. Наверное, он радовался, что все наконец закончилось, и ему больше незачем притворяться.

А может, он и впрямь сошел с ума.

Или есть что-то еще, о чем я не знаю. И эта радость исчезла, когда Темный Лорд поднял палочку и произнес первое заклинание.

Но страх так и не появился.

И он ни слова нам не сказал.

Я помню всю эту мерзость - кровь, сперму, и его разорванное очко, в которое я вбивал свой член... но среди нас не нашлось ни одного чистюли, который отказался бы поучаствовать. А он дрожал и бился в наручниках, словно хотел вырваться, но было уже слишком поздно.

Будь он проклят за то, что втянул меня в это, за то, что заставил меня это сделать, за то, что запачкал меня этой грязью.

Я этого не хотел. Он сам во всем виноват.

"Мистер Малфой, неправильный выбор, даже если сейчас он кажется вам единственно возможным, рано или поздно обернется против вас".

Что за глупая ложь. Или он так пытался убедить меня свернуть с выбранного пути? Как будто через несколько лет этот чертов Гарри Поттер сумеет победить Темного Лорда. Как будто это возможно. Это он сделал неправильный выбор. А мы на стороне победителя.

Дурак, предатель, дурак... Мне тошно глядеть на него.

Прошлой ночью я нашел среди отцовских вещей фотографию - старую, наверняка давно забытую. Их трое. Мой отец с зачесанными назад волосами стоит, прислонившись к дверному косяку, и вертит в руках блестящую новую трость.

Регул Блэк, тощий женоподобный парнишка в дорогих очках без оправы. Дурак и неудачник, погубивший себя, родственник моей матери, о котором вспоминают очень редко. Только однажды я слышал, как мама рассказывала подруге о том, что он умер страшной смертью, долгой и мучительной.

И худой угрюмый юноша с грязными всклокоченными волосами и в измятой мантии мрачно глядит в камеру, скрестив руки на груди.

Трое. Мой отец в Азкабане. Регул Блэк мертв. А он... скоро умрет.

И я уничтожу фотографию, как только вернусь домой. Опасно хранить напоминание о возможной дружбе с предателем.

- Итак, Северус. - Сейчас все закончится, а я чуть не пропустил главное - как Темный Лорд вышел вперед, а Петтигрю торопливо попятился, оставив их двоих перед раскрытой могилой. - Ты все еще веришь, что твой Дамблдор спасет тебя?

Я навсегда запомню вспышку ликования в его глазах, когда он тряхнул головой, отбросив с лица волосы, и его окровавленные губы наконец разомкнулись.

- Да, - сказал он. - Он спасет меня.

И на мгновение я поверил. Я верил, что небеса разверзнутся, и кто-то придет за ним, заберет его, и ни один из нас не сможет этому помешать. И, честно скажу, я бы и пальцем не пошевелил, чтобы помешать этому.

Я почти этого хотел.

Я улыбался под белой маской, когда он лежал в могиле, и его залитые кровью ресницы уже не моргали, а грудь неровно вздымалась. И мои губы немели от этой улыбки. Снег падал на его закрытые глаза и таял, а потом комья земли посыпались на его бесцветное лицо.

Я это тоже запомню. И "Morsmordre", брошенное нашим Лордом - огромный зеленый череп со змеей, вспыхнувший в небе над полем, где мы похоронили предателя, был единственным знаком над его могилой.

Я запомню, как целовал холодную руку нашего Лорда, в очередной раз давая клятву верности. Но в тот момент я думал - о нем, о том, как он все еще дышит под влажной землей, насколько позволяют сломанные ребра - два, три часа, может и больше.

Он это заслужил. Он был дураком и предателем, и выбрал не того хозяина.

А что если правильного выбора не существует? Есть только выбор, с которым можно жить.

Я буду повторять это, даже когда аппарирую в Запретный лес, комкая в кармане мантии крохотный кусочек пергамента.

"Пожалуйста, приходи, когда тебе будет удобно, мой дорогой мальчик. Пароль - клубничные ириски".



КОНЕЦ