Отзвучали гневные возгласы и не адресованные никому из присутствующих опрометчивые заявления, и прошло часа два - прежде чем все, наконец, успокоились достаточно, чтобы рассуждать трезво.

- Прости меня, Гарри, - дрожа, сказал Сириус. - Если бы я знал…

- Ты не мог знать, - оборвал его Северус. - Всеэссенция на такое не способна.

- Как… как мне от этого избавиться? - спросил Гарри.

Северус покачал головой.

- Никак. Со временем Метка побледнеет, но не исчезнет.

Сириус повернулся к нему:

- Как это могло произойти?

- Не знаю, - ответил Северус. - Наверное, Волдеморт почувствовал, что Метка покинула меня и перешла к Гарри. Он мог наложить какие-то чары, благодаря которым она осталась у него на руке и после окончания действия Всеэссенции.

- Но почему я ничего не почувствовал? - спросил Гарри. - Во сне было так больно…

- Но это не обязательно. Боль - лишь дополнение, приятное для Волдеморта, но не необходимость.

- Но мой шрам не…

- У тебя тогда не было шрама, - напомнил Северус. - Он был у меня. А я ничего не почувствовал.

- Что теперь будем делать? - жалобно спросил Сириус.

- У нас нет выбора. Придется во всем признаться Дамблдору. - Северус закрыл лицо ладонями. - Моей карьере конец.

Гарри начал было:

- Не обязательно…

Северус вскинул голову:

- Нечего играть в благородство! - рявкнул он. - Я сам виноват…

- Нет, я, - влез Сириус.

- Неважно! - отмахнулся Северус. - Единственное, что имеет значение - Поттер. Он однажды уже победил Волдеморта, он, в конце концов, уничтожит его. Я верю в это!

Гарри тоскливо посмотрел на него:

- Но с Меткой…

- Спрячь ее от посторонних глаз. В этом есть свое преимущество - ты всегда будешь знать, когда Черный Лорд собирает Пожирателей Смерти, и когда он направляет на тебя темную энергию, - произнес Северус. Из кармана мантии он вынул повязку и обмотал вокруг руки Гарри, затем встал. - Я приготовлю ужин и скажу Дамблдору, что сегодня ты ночуешь здесь. Завтра… мы расскажем ему все. - Тяжело вздохнув, он ушел на кухню.

- Дамблдор в самом деле его уволит? - спросил у Сириуса Гарри.

- Не знаю, - ответил тот. - Но не это главное, Гарри. Я боюсь. За вас обоих.

* * *

Ужин прошел в напряженной тишине. Все трое почти ничего не ели: Северус крутил в руке вилку, Гарри был слишком взвинчен, чтобы проглотить хоть кусочек, а Сириуса переполняло чувство вины.

"Это я во всем виноват, - думал он. - Мне приспичило выбраться на денек из дома, и вот… Я обещал Джеймсу, что позабочусь о Гарри - и как я выполняю свое обещание? Первые тринадцать лет его жизни был неизвестно где, а теперь вот это…"

А что будет с Северусом?

После ужина Сириус превратил диван в кровать для Гарри, а сам поднялся наверх вместе с Северусом. Переодевшись в ночные рубашки, они просто лежали, обняв друг друга.

Северус, как обычно, задремал первым. Сон дарил ему те немногие минуты покоя, что были в его жизни. Сириус чувствовал, как поднимается и опускается его грудь, и сильнее прижимался к нему. Он не мог избавиться от дурного предчувствия, от ощущения клубящейся вокруг тьмы, готовой сомкнуться над ними. Но Северус спал рядом, и больше он не хотел ничего, только держать вот так в объятиях своего… возлюбленного. Да, Северус был его возлюбленным, и Сириус хотел хотя бы на минуту притвориться, представить, что кольцо его рук защитит Северуса от любой опасности.

Он не был уверен ни в чем, кроме одного: что бы ни случилось, он и Северус встретят это вместе. Иначе быть не может; так будет всегда, до конца их жизни, как бы скоро он ни настал. Полгода назад он без колебания назвал бы Северуса в числе самых презренных людей планеты; но именно благодаря ему Сириус снова обрел дом.

* * *

"Щелк. Щелк".

Час спустя Сириус проснулся от щелканья ножниц около уха. Он медленно открыл глаза, стараясь не показать того, что проснулся. Темная фигура наклонилась, потянувшись к голове Северуса.

Волосы? Кто-то обрезает волосы Северуса? Зачем? Разве что…

Всеэссенция.

Сириус схватил палочку с ночного столика:

- Люмос!

Неизвестный отшатнулся, прячась от света. Северус, вздрогнув, проснулся. Они смотрели на человека, скорчившегося у стены, и Сириус чувствовал, что его сердце застывает камнем.

- Госсмере! - шепнул Сириус, и то же слово повторил Северус. Ночные рубашки превратились в повседневную одежду. Сириус выбрался из постели и подошел к ночному гостю, направляя палочку ему в сердце.

- После всего, что было, я удивлен, что ты набрался наглости снова попасться у меня на пути.

- Си… Сириус… - заикаясь, пробормотал Питер Петтигрю.

- Молчать! - крикнул Сириус. - Зачем тебе понадобились волосы Северуса? Для Всеэссенции?

Северус ахнул.

- Так вот что он делал?

- По… повелитель… - выдавил Петтигрю, - желает…

- К дьяволу Волдеморта! - рявкнул Сириус.

Петтигрю поморщился, но продолжил:

- … предложить тебе, Северус…

Северус начал:

- Я не вступаю в сделки с…

- Если ты сегодня же ночью не предстанешь перед ним, - жалобно сказал Петтигрю, - вы оба, и ты и Сириус, умрете…

- Только после тебя, Петтигрю! - закричал Сириус. - Авада…

Петтигрю превратился в крысу. Сириус немедленно сунул палочку в карман и обернулся Бродягой. Крыса метнулась прочь из комнаты, собака кинулась за ней.

* * *

- Сириус - крикнул Северус, бросаясь за анимагами. Он бежал за ними вниз по лестнице, через открытую дверь - почему его не удивило, что дверь открыта? - и дальше.

Света луны как раз хватало, чтобы он мог различить силуэт пса, который мчался по траве. Его сердце бешено колотилось; он заставлял ноги двигаться быстрее, но они отказывались повиноваться. Он не пытался догнать крысу или пса; он просто оттягивал момент, когда они исчезнут из вида, и тогда он потеряет Сириуса, и, возможно, навсегда, потому что там, где Петтигрю, всегда могут оказаться и другие слуги Волдеморта…

- Профессор! - окликнули его, сначала голос раздался где-то сзади, потом прямо над ним. Это был Поттер на "Молнии". - Профессор Снейп, прыгайте!

Поттер замедлил ход, и Северус как-то ухитрился забраться на метлу.

- Держитесь, профессор, - предупредил Поттер.

Они рванулись с места, как метеор. Северус едва не закричал от страха. Он вцепился в единственное, что под руку попалось - это оказался Поттер, но в тот момент Снейпу было все равно. Паника не давала ему сообразить, что Поттеру может быть трудно управлять метлой, когда Мастер Зелий с такой силой сжимает его талию.

Оставалось надеяться, что Поттер знает, куда летит; глаза профессора были плотно зажмурены, и он боялся приоткрыть их хоть на секунду. Они летели по лесу, предположительно прочь от Хогвартса. Поттер не давал себе труда уворачиваться от веток; они рвали мантию Северуса, царапали кожу, но ему было все равно, что угодно, лишь бы догнать Сириуса…

В лицо ему ударил не скованный никакими преградами ветер, и он, собравшись с духом, приоткрыл глаза. Они уже выбрались из леса и летели над широким полем. Анимаги неслись к линии горизонта: Петтигрю подгонял страх, а Сириуса - ненависть, переходившая все границы. Ужас змеей обвил сердце Северуса. Даже эта лихорадочная гонка только оттягивала неизбежное - он ощущал присутствие Сириуса в своей жизни как нечто осязаемое, и это нечто ускользало из рук…

"Я его теряю. Надо что-то делать! Я теряю его…"

Оставался только один способ…

- Гарри, - хрипло позвал он. - Гарри, не пугайся… За то, что я сейчас сделаю, меня могут отправить в Азкабан.

- Профессор… - протестуя, сказал Поттер, но Северус не обратил на него внимания.

Он перестал думать о свистящем вокруг ветре, о бешеной скорости, обо всем, кроме Сириуса, и медленно разомкнул руки. Держась за плечо мальчика для равновесия и призвав всю свою храбрость (у него не было времени думать, хватит ли его храбрости на то, что он замыслил), он встал в полный рост на метле. Хлесткий разъяренный ветер угрожал вот-вот сбросить Северуса, но ничто не могло поколебать его решимость. Он вынул из рукава палочку, высоко поднял над головой и заговорил на языке, на котором в последний раз разговаривал пятнадцать лет назад.

Как только первые слова Черной Речи коснулись слуха Поттера, тот вздрогнул и потерял управление. "Молния" нырнула и понеслась к земле; к счастью, было недалеко. Северус, повинуясь инстинкту, спрыгнул и покатился по траве. Вскочил на ноги. С кончика его палочки сорвались ядовито-зеленые и черные искры. Крик боли разорвал ночное безмолвие, и Петтигрю скорчился на земле; заклинание Северуса заставило его принять человеческий облик.

Северус не останавливался; он продолжал говорить заклинание за заклинанием, и с каждым взмахом палочки новые проклятья обрушивались на Петтигрю, время от времени среди них мелькал Круциатус. Петтигрю бился в агонии, но Северус не останавливался, не замечая, что Поттер и обернувшийся человеком Сириус уставились на него в полнейшем ужасе. Наконец, когда Петтигрю представлял собой лишь бормочущий что-то несвязное человеческий обрубок, Северус опустил палочку.

- Убить его, Сириус? - спросил он.

- Нет, - ответил Сириус, в его глазах сверкнули искорки злой радости. - Я сам.

Он сунул руку в карман мантии, потянувшись за палочкой… Петтигрю вскричал:

- ПОВЕЛИТЕЛЬ!

Рука Северуса словно полыхнула огнем. Поттер зашипел от боли, прижимая ладонь ко лбу. Вокруг них завертелись полосы света. Петтигрю исчез, мир задрожал и поплыл, закружился, как в центрифуге, быстрее, быстрее… пока не взорвался.