Праздничный обед, посвященный Хэллоуину, всегда был неприятен Гарри. Несколько лет ему удавалось избегать этого мероприятия, однако, в этом году, к его огорчению, профессора Грэйнджер и Уизли насильно притащили его в Большой Зал, чтобы отметить праздник. Он занимал должность преподавателя Защиты от Темных Сил уже четыре года, доказав, что эта должность вовсе не "проклята", как было принято считать. Дамблдор предложил ему, Рону и Гермионе должности преподавателей прямо на Выпускном Балу. Само собой, они приняли предложение. Рон стал инструктором по полетам и квиддичным судьей вместо мадам Хуч, которая переехала в Америку. Гермиона заняла пост преподавателя истории магии, и, разумеется, вела этот предмет гораздо интереснее, чем профессор Биннс, который уехал, решив связать свою жизнь (или смерть?) с призраком из другого замка в Шотландии.

После того, как Гарри на шестом году обучения нанес поражение Волдеморту с помощью Дамблдора, Снейпа и профессора Спраут, это выглядело логичным. Четверка стала известна в волшебном мире как "Потомки Основателей". Название себя оправдывало, потому что они и вправду были потомками основателей четырех Домов. Альбус Дамблдор олицетворял ум Рэйвенкло, Северус Снейп - хитрость и изворотливость Слизерина, Татьяна Спраут - трудолюбие и преданность Хаффльпафа, а Гарри Поттер - храбрость и верность Гриффиндора. Вместе они образовали совершенную команду. Они разработали новую разновидность растения, которое стало главным компонентом в разрушающем зелье Северуса Снейпа. Это зелье гарантировало, что у души или тела Вольдеморта не будет ни единого шанса на возрождение, если применить его одновременно с Авадой Кедаврой.

Потребовались все знания Альбуса, чтобы придумать это зелье и вся хитрость Северуса, чтобы незаметно подлить его в напиток Вольдеморта. Не говоря уже о месяцах изнурительной работы Татьяны, которая выращивала необходимое растение, и храбрости Гарри, который использовал все силы, когда произносил эти два слова. Это была сладостно-горькая победа. Гарри потерял много хороших друзей. Симус Финнеган, Дин Томас, Невилл Лонгботтом, Джинни, Перси, и Артур Уизли погибли в сражении.

Внезапно холодный голос оторвал его от воспоминаний.

"Вы вообще собираетесь двигаться, Поттер? Или вы прилипли к этому золотому пьедесталу? Вы мешаете пройти....Хотелось бы знать, почему никто еще не применил к вам "непростительное проклятие"?"

Владелец этого шелковистого голоса был хозяином его мыслей, снов и фантазий уже в течение пяти лет. После того, как Северус Снейп спас его жизнь на первом курсе, у Гарри появилось к нему своего рода уважение. Затем это уважение перетекло в увлечение, которое, в конце концов превратилось в страсть, сопровождаемую безумным влечением. Она продолжалась до тех пор, пока не стала любовью, изнурительной и пагубной привычкой.

Он медленно обернулся, чтобы очутиться лицом к лицу с объектом своей привязанности. Профессор был выше по крайней мере на 5 дюймов, и это означало, что он все еще мог смотреть на Гарри сверху вниз. Гарри знал, что профессор не разделяет его чувств. Во-первых, у них была ощутимая разница в возрасте, во-вторых, они были из конкурирующих Домов, в-третьих, он был "мальчиком-который-выжил ", а Снейп был Пожирателем Смерти, хоть и бывшим, и наконец, они ненавидели друг друга в течение одиннадцати лет и двух месяцев. Этого просто не могло быть. Зеленые глаза встретились с черными, и Гарри почувствовал, как его сердце ухнуло куда-то вниз. Боже, у этого человека такие великолепные глаза...

"Но, профессор Снейп, если память мне не изменяет, Вам дали Орден Мерлина Первой Степени за то, что вы использовали 'Непростительное проклятие'. Я думаю, что это очень лицемерно смеяться над тем, чему вы сами сочувствуете, не так ли, сэр? " Он видел, как что-то вспыхнуло в этих черных глазах. Была ли это ненависть? Отвращение? Или это было ... изумление?

~Браво, мистер Поттер. ~

Гарри был озадачен. Снейп только что сделал ему комплимент? Он, должно быть, неправильно расслышал. У него не было времени переспросить, просто потому что профессор гневно толкнул его и прошел мимо прежде, чем Гарри смог сформулировать вопрос. Интересно, как этот человек научил свою робу так развеваться?

Прокладывая себе путь до места за главным столом, Гарри пытался скрыть свое замешательство, разглядывая убранство. Дамблдор, как всегда, проделал великолепную работу, художественно оформив зал. Тыквы разных форм с вырезанными на них лицами были заколдованы так, чтобы угрожающе пылая, парить по всему пространству зала. Стол каждого Дома был завален леденцами. Шоколадные Лягушки, всевкусные орешки Берти Боттс, взрывачки Друблиса были везде, где только можно. Это действительно надо было видеть.

Заняв свое место между Роном и Гермионой за главным столом, он теребил салфетку, пока слушал речь Директора школы. Он не прислушивался, потому что ничего нового он бы все равно не услышал: через три дня матч между Гриффиндором и Слизерином, Пивз снова затопил мужской туалет на четвертом этаже, на уикэнд намечался поход в Хогсмид.

Когда на столах, наконец, появилась еда, Гарри неохотно принялся за нее. Сегодня у него был суматошный день. Сначала у него были практические занятия у седьмого курса, на котором они проходили основные отталкивающие заклинания. И Шон Ходджес, маленький робкий равенкловец, напоминающий Невилла Лонгботтома, случайно испортил заклинание. Вместо нужного 'Vorlidian restractus', Шон произнес 'Lorvidian seractus'. Гарри не повезло - испорченное заклинание попало в него. Он почувствовал покалывание, которое быстро прошло. Остаток дня пролетел незаметно, но Гарри очень устал. Сейчас он просто хотел съесть свой обед, а затем удалиться в свой кабинет, чтобы закончить эссе, до которого никак не доходили руки.

К сожалению, планам Гарри не суждено было сбыться. После того, как ученики покинули Большой Зал, Альбус объявил, что через 20 минут он ждет весь преподавательский состав у себя в кабинете, где они смогут продолжить праздновать. Он совсем забыл, что должно быть ежемесячное собрание преподавателей, и у него испортилось настроение. Он хотел покоя, а не собрания, замаскированного под вечеринку! Но все же Гарри знал, что его присутствие необходимо, и вынужден был пойти. Он тяжело вздохнул, и подавленно вышел из Большого Зала, направляясь к лестнице, ведущей в кабинет. Гарри оставалось только надеяться, что Альбус не задержит его надолго.

***

Он мог надеяться, но это не значило, что так и будет. Это был единственный способ избежать когтей старика. После того, как они обсудили события последнего месяца и планы на ноябрь, Дамблдор решил, что его штат заслужил удовольствие. Мгновение спустя стол был очищен от свитков, и на нем перед каждым появилось любимое блюдо. Гарри рассмотрел свою ватрушку с шоколадным соусом и клубникой, и задался вопросом, почему Директор школы считает целесообразным наполнять их тарелки сладостями спустя полчаса после очень сытного обеда...

"ГАРРИ! " Громкий голос вернул его к действительности, оторвав от размышлений. "Эй, Гарри... что с тобой? Мы с Мионой уже подумали, что ты заснул с открытыми глазами! "

"Нет ... все в порядке, Рон. Спасибо, что вернул меня в мир живущих ... "

"Гарри, ты уверен, что с тобой все в порядке? Ты выглядишь бледным. Возможно, тебе нужно сходить к мадам Помфри..." это Гермиона, как всегда, самая умная.

"Миона, он - большой мальчик, и может позаботиться о себе сам, правда, Гарри? " Гарри устало улыбнулся своим друзьям. Они беспокоились за него, и он должен был заверить их, что с ним все нормально, даже если сам начинал сомневаться в этом. Чтобы доказать, что все в порядке, Гарри взял серебряную вилку и съел кусочек ватрушки. Это было восхитительно, оказалось, что до этого он не чувствовал вкуса еды.

Гарри почувствовал, что его пристально разглядывают. Вероятнее всего, это были Гермиона Грэйнджер и Рональд Уизли. Гарри знал, что если он не хочет попасть в больничное крыло, то должен начать есть то, что в тарелке, притворившись, что это ему нравится. Покорившись судьбе, Гарри медленно взял вилку и наколол на нее кусочек ватрушки, поднес ее к губам и языком вложил сладкий кусочек в рот. Почувствовав прохладную струйку на своем подбородке, Гарри вспомнил, что пирог полит шоколадным соусом. Он поднял указательный палец и равнодушно стер шоколад, поднес палец ко рту, облизал его круговым движением, а затем вытащил палец изо рта с легким причмокиванием. Только собравшись вновь приняться за пирог, он услышал такой знакомый и сексуальный баритон.

~О… Боже мой… ~



Глаза Гарри остановились на профессоре Зелий. Что, черт возьми, это было? Ведь обычно Снейп открывал рот, когда говорил! Когда Гарри снова услышал голос, единственной проблемой были губы Северуса. Они не шевелились...

~Какого черта он вытаращился на меня? О, когда же чертов Альбус позволит мне вернуться в мое прохладное, темное, безпоттеровское подземелье! ~

Гарри спохватился, что уставился на Снейпа. Он был потрясен. Он не сомневался, что слышал голос Северуса. Он правда его слышал или просто сошел с ума?

~Когда же этот негодяй прекратит пялиться на меня? Как будто его восхитительного шоу с пирогом было недостаточно, теперь он еще и уставился на меня, открыв рот? Восхитительный?! Боже мой, Северус, ты явно бредишь... Ты перешел грань между эксцентричностью и абсолютным безумием ~

Гарри быстро отвел взгляд, спрашивая себя, что, во имя Мерлина, происходит. Он повернулся к друзьям, которые все это время пристально наблюдали за ним. Гермиона протянула ему вилку, которую он выронил. Гарри взял ее дрогнувшей рукой, нерешительно улыбнувшись.

"Честно говоря, Поттер, можно было надеяться, что за 21 год вы сможете научиться есть без посторонней помощи." Проклятье. Разве он может позволить этому человеку и дальше издеваться над собой? Очевидно, нет...

"Я хочу, чтобы вы знали, что я вполне способен есть без посторонней помощи, профессор, " Гарри выплюнул последнее слово. И с насмешкой добавил, "Но спасибо за беспокойство".

~ Мальчик всегда был наглым и дерзким маленьким негодяем, и я рад, что некоторые вещи никогда не меняются. Боже мой, ну когда же Альбус меня отпустит?! ~

Гарри решил, что можно попытаться немного ... 'подшутить' над своим прекрасным коллегой.

Он спокойно взял вилку, посмотрел на сидящего перед ним профессора, и поднес кусочек десерта к губам. Он позволил своему языку обольстительно поласкать край вилки. Если бы сейчас кто-нибудь посторонний посмотрел на него, то решил бы, что он просто облизывает тающий шоколад, чтобы не капнуть на себя.

~Мммм….. О, Господи…. Язык этого маленького негодяя создан для кое-чего другого, нежели пустая болтовня. Интересно, он так же искусно управляется со своим языком в постели? ~

Гарри внутренне ухмыльнулся, это вполне сработало.

Закончив с шоколадным соусом, он изящно перевернул вилку во рту, и неторопливо стал водить языком по божественному кондитерскому изделию, как будто это был леденец на палочке.

~Черт возьми! Это что, так необходимо, дразнить меня? Возможно, если я незаметно ускользну, никто не заметит... О, проклятье, я не могу рисковать, даже моя мешковатая роба не скроет такую эрекцию. Черт, черт, черт. Думай о чем-нибудь несексуальном, о чем-нибудь несексуальном... Что, черт возьми, этот маленький паразит делает со мной? ~

Гарри заставил себя стереть с лица торжествующую ухмылку. Теперь если он сможет подольше это продолжать, Северус будет его...

Остановившись на мгновение, чтобы собраться с мыслями, Гарри взял двумя пальцами большую ягоду клубники, полностью покрытую шоколадом. Он немного откинул голову назад, настолько, чтобы это было почти незаметно, и позволил капнуть подтаявшему шоколаду на язык. Он почувствовал, как сладкий жидкий бархат скользит по языку и стекает в горло. Проглотив землянику, он искоса глянул в направлении Северуса. Тот пристально смотрел на Гарри, чувственно приоткрыв рот.

Это было слишком легко. Гарри высунул розовый язычок, чтобы собрать остатки шоколада, с удовольствием наблюдая, как профессор поежился от такого зрелища. Гарри все больше и больше начинал чувствовать себя эксгибиционистом ... И ему это нравилось.

~Думай о чем-нибудь отвратительном, ужасном, неприятном.. хм.... Дамблдор! Дамблдор в розовых кружевах. Черт возьми, не помогает! Грр.... Филч и Флитвик насилуют ... миссис Норрис на квиддичном поле! Так, идем дальше... ~

Гарри подавился и закашлялся. Это уж слишком ! Филч и Флитвик - это достаточно отвратительно, но миссис Норрис? Он содрогнулся. Когда Гарри снова открыл глаза, то увидел, что все смотрят на него. Большинство с беспокойством, а одна пара черных глаз с замешательством и явным желанием. Он перехватил взгляд Снейпа и, собрав всю гриффиндорскую храбрость, ухмыльнулся и подмигнул. Это подмигивание могло быть расценено как подергивание, ухмылка тоже могла быть чем-то оправдана, но Гарри знал, что Северус понял правильно.

~ Он только что... Нет! Это невозможно.. это просто нелепо! Не может быть, что он мне подмигнул… при всех! Но эта ухмылка... ~

Гарри хихикнул, прикрыв рот рукой. Затем, уверив всех, что с ним все в порядке, он сообщил, что собирается пойти лечь спать, потому что подхватил насморк. Он хотел дать профессору время, чтобы придти в себя. Гарри знал, что они обязательно столкнуться вновь, и надеялся, что это случиться довольно скоро, хотя он мог ждать Северуса сколько угодно. А пока нужно как можно больше узнать об этом заклинании...

***

Северус Снейп был недоволен. "Почему маленький чертенок выделывал такие трюки? На глазах у всего преподавательского состава!" кипятился Северус. После того, как Гарри ушел, он тоже попытался добраться до спасительной двери, но прежде, чем он смог это сделать, Дамблдор перехватил его. Какого черта он должен оставаться, если Поттер ушел? Глупый Золотой Мальчик...

Наконец, добравшись до своего кабинета, профессор Зельеделия скинул робу, небрежно швырнув ее на пол. Освободив себя от ботинок, он направился к мягкому кожаному дивану перед камином. Ему нужно было расслабиться. Захватив по пути бутылку своего любимого вина, он налил себе полный стакан. Алкоголь должен был помочь выкинуть из головы этого маленького негодяя. Лежа на мягком диване и медленно потягивая вино, Снейп смотрел на огонь и размышлял.

Он был не доволен, его день прошел ужасно и Га.. Поттер умудрился сделать его еще хуже. Сначала Джереми Лонгботтом расплавил три - ТРИ! - его новых котла. Новое поколение Лонгботтомов определенно не было тем, чего ему не хватало. Северус на мгновение остановился. Невилл умер в последней битве, проявив истинную гриффиндорскую храбрость, чего Снейп от него не ожидал. Его жена, хаффлпафка по имени Сьюзен, так и не оправилась от смерти мужа. Его сын был очень похож на него. Снейп чувствовал сожаление и боль в сердце из-за того, что издевался над мальчиком. Это подготовило его к тяготам жизни, но какой ценой? Невилл умер, думая, что Снейп действительно ненавидит его. Северус тряхнул головой, чтобы избавиться от этих мыслей. Что сделано, то сделано.

Затем произошел инцидент с Поттером. Почему этот мальчик был таким ... таким...СОБЛАЗНИТЕЛЬНЫМ! Черт побери, но один вид этого маленького кретина, евшего таким … эротичным образом, заставил его возбудиться. Шоколад, капающий на шелковистый розовый язык мальчика и постепенно скользящий в его горло, заставлял Северуса судорожно размышлять о том, что этот язык мог бы проделать с его твердым членом, и насколько глубоко это горло могло взять его... Это вызвало мучительную эрекцию. Если бы Снейп не был окружен коллегами, то вероятнее всего, бросил бы соблазнительного негодника на стол, разорвал в клочки его робу, и беспощадно бы его трахнул…

Северус очнулся от фантазий и посмотрел на настенные часы, доставшиеся ему от деда, единственного Снейпа, которого он считал нормальным. Стрелки остановились на двенадцати. Проклятый Альбус, он знал, что я должен проверить проклятые сочинения семикурсников, а теперь у меня еще и эрекция, от которой нужно самостоятельно избавиться! Вторично наполнив бокал, Снейп расстегнул черные брюки и сдвинул их к коленям. Стянув рубашку, он удобно расположился на диване, закрыл глаза и начал поглаживать свой теперь полностью вставший член.

Вообразив, что это язык Гарри ласкает его так же, как облизывал тающий шоколад, Северус нежно кружил длинными пальцами вокруг головки, распределяя жемчужно-белую выделившуюся смазку по всей длине. Он представил блестящие зеленые глаза своего коллеги, слегка вздернутый нос, полные красные губы, просящие о поцелуе, и влажный розовый язык ... о, этот язык производил магический эффект на его воображение. Снейп представил, как этот язычок вылизывает его дочиста после мощного оргазма, ласкает рот во время горячего поцелуя, играет с сосками ... Больше Мастер Зелий не мог сдерживаться. Он толкнул бедрами, погружая горячий член в кулак, и выстрелил вязкой струей. С удовлетворенным вздохом Северус переоделся, очистил с помощью заклинания диван и одежду, а затем вернулся в кабинет, чтобы провести долгую бессонную ночь.

***



Гарри провел не меньше трех часов в библиотеке, исследуя заклинание, которым Ходджес случайно в него попал. Очевидно, это были так называемые чары Привязанности. Они были открыты в 1567 в Лондоне человеком по имени Джордж Фредриксон, когда он случайно неправильно произнес то же самое отталкивающее заклинание, которое они проходили вчера на уроке. Эти чары были мало исследованы, и все, что Гарри про них смог найти - что их действие продолжалось максимум неделю. И то, если их наложил сильный волшебник, которым, как заметил Гарри, Шон не был.

Они позволяли тому, кто им подвергался, слышать мысли объекта своей привязанности. Они активно использовались в конце 1600-ых, пока не было обнаружено, что человек, долгое время подвергающийся этим чарам может стать слабоумным и потерять значительную часть магических способностей. Все это было весьма познавательно, но ничем не могло ему помочь. Гарри решил как-нибудь провести урок об этих чарах, студенты должны знать о возможных последствиях своих ошибок.

Сутулясь от усталости, Гарри вернулся в свои комнаты и упал в теплую кровать. "В конце концов, завтра наступит новый день, и у меня будет время подумать об этом", - подумал он, проваливаясь в сон.

***

Было поздно, холодно, и Гарри Поттер хотел есть. Хотя, честно говоря, был в этом не виноват. Первогодки разрушили классную комнату простым 'экспеллиармусом', и Гари потребовался целый день, чтобы исправить нанесенный ущерб. Как они сумели полностью уничтожить класс таким простым заклинанием, оставалось для него загадкой. К тому времени, когда Гарри закончил восстанавливать свои записи и разбитые стекла, у него остались силы только добраться до своих комнат, зажечь огонь в камине и растянуться на мягком темно-красном пуховом одеяле.

Проснувшись, Гарри обнаружил, что большая черная сова спокойно сидит в пустой клетке Хедвиги, которую он отослал с письмом к Драко. Малфой все еще находился в Америке по поручению Ордена. Драко присоединился к Ордену Феникса на пятом году обучения в Хогвартсе. После того, как он провел летние каникулы, ежедневно слушая описания возрождения Темного Лорда и историю о том, как Гарри Поттер извивался под пыточным проклятием, Драко решил, что не хочет стать похожим на отца. Он, как и Северус, стал шпионом и, наврав отцу про стремление служить Темному Лорду, на рождественских каникулах получил Темную Метку. Никто не подозревал, что он стал шпионом, пока он открыто не бросил вызов Вольдеморту в заключительном сражении.

Позже с Драко как с Упивающегося Смертью были сняты все обвинения и он получил Орден Мерлина Первой Степени за помощь Светлой стороне во время войны.

Гарри и Драко стали очень близкими друзьями во время войны, и оставались ими по сей день. Они участвовали вместе почти в каждой миссии и в конце концов решили положить конец детской вражде и заключить перемирие. Гарри тосковал без друга и боялся за него. Его миссия была достаточно проста: поехать в Нью-Йорк, найти убежище Упивающихся Смертью, втереться в доверие, а затем выдать их министерству. Но каждый раз, когда Драко уезжал, Гарри пугался. Он всегда ждал, что однажды сова принесет письмо, в котором будет сказано, что Министерство 'соболезнует вашему горю, и что смерть Драко была 'неизбежна'. Мысль о совах вернула его к действительности, и он нервно поглядел на черную сову. Опасаясь худшего, он встал, медленно подошел к клетке и отвязал письмо от лапки совы. Оказалось, что это была весточка от Ремуса и Сириуса. Они были вместе с пятого года. Они ничего не объявляли, пока Гарри не закончил Хогвартс, но все знали, что это началось на пятом году обучения. В письме они сообщали, что приедут завтра, чтобы проведать их 'Любимого крестника (Он - наш ЕДИНСТВЕННЫЙ Крестник, Мягколап ...) '. Гарри хихикнул, заметив исправление Луни. Эти двое были созданы друг для друга. Они всегда препирались как давно женатая пара... Точно так же, как Рон и Гермиона. Все вокруг Гарри были влюблены, этого было достаточно, чтобы он почувствовал себя счастливым, завистливым и ужасно одиноким.

Очнувшись от размышлений, он удивился, сообразив, что уже стоит перед потайной дверью, ведущей в кухню. Гарри пощекотал грушу на портрете и повернув ручку, шагнул в кухню. И немедленно попал в объятья обрадованного Добби. С тех пор как Гарри хитростью освободил эльфа от Люциуса Малфоя, они стали большими друзьями, и Добби всегда был в восторге, когда приходил 'мистер Гарри Поттер, сэр'.

"Привет,Добби."

"Здравствуйте, мистер Гарри Поттер, сэр! Что Добби может делать для вас? Вы замерзли? Устали? Плохо себя чувствуете? "

"Нет, нет, Добби, я просто немного голоден. Я сегодня пропустил ужин. Ты не мог бы мне принести чего-нибудь? "

"Конечно, мистер Гарри Поттер, сэр! " Внезапно домовый эльф исчез, а мгновение спустя вновь появился. "Вот, мистер Гарри Поттер, сэр! Ваша любимая ватрушка, сэр! " Он поставил маленькую черную тарелку вместе с кружкой сливочного пива на столик перед камином. "Добби должен вернуться на кухню, сэр. Гарри Поттер так добр к Добби, что навестил его! Наслаждайтесь вашим пирогом мистер Гарри Поттер, сэр! " С этими словами домовый эльф исчез.

Посмотрев на ватрушку с ухмылкой, Гарри отодвинул стул и сел. Он взял вилку, едва сдерживая смех. Ему вспомнилось испуганное лицо Северуса, его чувственные мысли, его отчаянное желание не смотреть на Гарри, и то, чем профессор пытался отвлечь себя.

"Может быть, я должен сказать ему. Я уверен, что неприлично подслушивать чужие мысли без их согласия их обладателя... Особенно, когда эти мысли о том, на что мой рот способен в постели. Бедный Северус... Я должен сказать ему..." размышлял Гарри вслух, поднося кусочек ватрушки к губам и ухмыляясь.

Доев пирог, он покинул кухню и вернулся в свои комнаты. Он должен выспаться, если хочет уделить достаточно внимания Римусу и Сириусу. Гарри благодарил Мерлина, что завтра суббота, и у него нет занятий. Он вышел из кухни, напевая маггловскую песню, не заметив блестящие черные глаза, которые следили за ним с голодным выражение и теперь планировали месть...

***

День с Реми и Сири был переполнен эмоциями. Они разбудили его в семь утра, за что были награждены свирепым взглядом, достойным Снейпа. После завтрака в Большом Зале, они направились в Хогсмид, где аппарировали из "Трех Метел" в "Дырявый котел". С тех пор, как Сириус был оправдан, он перестал скрывать чувства к своему оборотню. Это было мило, но даже их самые целомудренные и невинные поцелуи заставляли Гарри позеленеть от зависти.

Ремус и Сириус, в конце концов, не сдержались и начали лизаться прямо у входа на Диагон-аллею. Воспользовавшись этим, Гарри сумел сбежать. Он очень любил своих крестных отцов, но от их счастливого вида ему хотелось плакать. Гарри знал, что тот, кого он лю… Стоп! Он что, только что признался, что ЛЮБИТ Северуса Снейпа?! Он знал, что интересуется этим таинственным мужчиной и отчаянно хочет трахать его до изнеможения, но любовь? Гарри не знал. Раньше он думал, что это просто глупое, безумное сексуальное влечение, которое со временем пройдет. Мысль о том, насколько это серьезны его чувства, испугала его. В жизни Гарри никогда не было серьезных отношений. На пятом курсе он недолго встречался с Чу Ченг, но она хотела слишком многого и слишком быстро. Затем он некоторое время встречался с Джинни на шестом курсе. Вскоре они расстались по взаимному желанию, потому что Джинни захотела встречаться с Джастином Финч-Флечли, а Гарри начал задумываться о своей ориентации. Ну а вскоре Гарри понял, что девушки его действительно не интересуют.

Никто особенно не удивился, когда Гарри объявил о своих сексуальных предпочтениях. Гермиона посмотрела на него с выражением 'Я-всегда-это-знала-и-не-надо-было-так-долго-это-скрывать', Рон спросил почему, черт возьми, это так долго до него доходило, Сириус поздравил его с вступлением в 'семью', а Ремус просто удивился. Очевидно, все знали, что "мальчик- который-выжил " предпочитает мужчин ... кроме него самого.

Направляясь к Хогвартсу, Гарри чувствовал себя виноватым в том, что покинул Реми и Сири. Он знал, что это было эгоистично, но он завидовал им. Это было глупо и по-детски избегать их из-за того, чего он сам не мог иметь - так ведет себя упрямый ребенок, которому не позволяют делать то, что он хочет. Гарри вздрогнул - это напомнило ему о Дадли. Он знал, что они некоторое время не заметят его отсутствия, так что он продолжал идти, пытаясь выдумать правдоподобное объяснение своего исчезновения.

***



Обед прошел довольно скучно. Тыквенный сок был чуть горьковат, но еда, как всегда, была превосходной. Понимающие усмешки Ремуса и Сириуса немного встревожили Гарри. У них в глазах плясали озорные огоньки, которые означали, что они что-то замышляют. Честно говоря, это испугало его... После обеда они втроем вышли из Большого Зала, и влюбленные предложили проводить Гарри в его комнаты, утверждая, что он 'нуждается в отдыхе', и 'выглядит бледным'.

Он не мог избавиться от какого-то странного предвкушения, которое внезапно настигло его, его сердце забилось чаще, когда они направились к его комнатам. С каждым шагом на Гарри наваливалась усталость, его ноги как будто наливались свинцом; один раз он даже он чуть не упал, зевая с каждым шагом. Они достигли лестницы, когда перед глазами гриффиндорца все начало расплываться, все краски слились в одно пятно, прежде чем его накрыла черная пелена. " Мальчик-который-выжил " упал в заботливо подставленные руки крестных отцов, и последнее, что он увидел, были их усмешки.

***



Когда Гарри очнулся, он понял, что прикован к кровати. Он осторожно открыл глаза и запаниковал. Без очков предметы казались нечеткими. И что еще хуже, он обнаружил, что его запястья и лодыжки закованы в металлические наручники. Кроме того, он был абсолютно гол, и шелковые простыни восхитительно терлись о его обнаженную кожу.

"О, мистер Поттер, я вижу, что вы, наконец, удостоили меня вашим вниманием," саркастический и резкий голос растягивал слова. 'Вот дерьмо...' подумал Гарри, в то время как его глаза отчаянно пытались отыскать владельца этого голоса. В конце концов его изумрудные зеленые глаза остановились на высокой фигуре в черном, с бледной кожей. Он не мог видеть лица, но он в этом и не нуждался. Он узнал и голос, и одежду.

"Северус?! Что, черт возьми, происходит? И почему, Мерлин тебя побери, я прикован, голый, к кровати?! "

"Следите за своим языком, Поттер. Он вам еще пригодится. Немного позже, " издевательски усмехнулся обладатель шелковистого баритона. Гарри, открыв рот, ошарашенно посмотрел на расплывчатую фигуру, которая медленно приблизилась и оказалась в фокусе.

"Что-о-о-о?! Что ты сказ…?"

"Ты знаешь, Поттер, " прервал его сексуальный голос. "Ты и в самом деле должен был быть более осторожным. Вдруг кто-нибудь нечаянно подслушает, когда ты разговариваешь сам с собой на кухне поздно ночью... " глаза Гарри расширились и отпала челюсть, потому что он понял, о чем говорит Снейп. Он слышал! Он знает!

'Вот дерьмо ... дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо! ' подумал Гарри, отчаянно пытаясь вспомнить что-нибудь о Девяти Вратах Ада, которые ему, несомненно, придется пройти.

"Поттер, тебе идёт выражение пришибленного оленя, " Северус дразнил его. Мужчина теперь возвышался над обнаженным Гарри, тщательно исследуя его ледяными черными глазами, заставляя молодого человека задрожать. Теперь он мог ясно видеть лицо своего похитителя, его темные глаза, полные страсти и желания, его бледные губы, искривленные в торжествующей ухмылке, и черные волосы, обрамляющие бледное лицо. Он хищно смотрел на Гарри ... как охотник, преследующий добычу. Если бы Гарри не был сейчас гол и прикован к кровати самым ненавистным, злобным и мстительным профессором в истории Хогвартса, он бы задался вопросом, как что-то столь красивое могло быть настолько опасным и смертоносным.

"Поттер, вы замолчали. Я никогда не думал, что такое возможно, " профессор насмехался над ним, его голос пропел ему в ухо. "Посмотрим, получится ли у нас… разговор"

"Что…" протест Гарри был прерван шелковистыми губами, которые дотронулись до него, стирая все мысли и заменяя их наслаждением . Он застонал в эти губы, почувствовав властный язык на нижней губе. Северус использовал его стон в своих интересах и протолкнул язык в рот молодого профессора, тщательно исследуя горячую пещеру и сплетая его со своим, слегка покусывая губу, и получая в ответ стон.

Гарри медленно взмахнул ресницами, открывая пронзительные зеленые глаза, его рот приоткрылся, губы пылали, немного припухшие от настойчивого поцелуя.

"Вау…" - это было все, что Гарри мог сказать. Его глаза все еще были закрыты, поскольку он качался на волнах удовольствия, его губы все еще покалывало от восхитительного поцелуя, во рту все еще был вкус горячего языка Северуса.

"Действительно - вау," услышал Гарри немного приглушенный ответ, поскольку мужчина оседлал его бедрам и принялся целовать, облизывать и покусывать его шею. Гарри взвизгнул от неожиданности, его бедра резко дернулись вверх, и у него вырвался низкий стон, когда он почувствовал горячие губы и рот на своей шее. Он повернул голову, чтобы облегчить доступ к бледной коже и почувствовал, как в ответ Снейп сжал его бедрами.

Он застонал и прикусил губу, потому что губы и руки спустились ниже, рука захватила сосок и грубо его сжала, а рот сомкнулся на другом, вызывая стоны и хныканье гриффиндорца.

Гарри стонал от комбинации удовольствия и боли. Это было изысканно! Он задрожал, тихо умоляя о большем и задыхаясь от удовольствия.

"Пожалуйста... О, Мерлин... пожалуйста! " Он чувствовал, что губы оставили его сосок и двинулись вверх, облизывая ухо, и слегка кусая чувствительную мочку.

"Пожалуйста что, Гарри? Ты должен выражать свои желания более…, " Гарри задохнулся, когда рука обхватила его член. " ... определенно. "

"Ооооо Бооооже! Пожалуйста ... пожалуйста ... сделай что-нибудь… что угодно, " простонал Гарри Мастеру Зелий, когда его палец начал медленно поглаживать вверх и вниз основание его уже твердого члена...

"Ну давай, Гарри, не скромничай. Скажи мне, что ты хочешь ..., или ты не получишь ничего," - промурлыкал шелковистый голос около его уха. Хорошо, что он уже лежал, потому что Гарри чувствовал, что, если бы он стоял, этот глубокий, хриплый, полный желания голос заставил бы его превратиться в лужу на полу. "Уверен, даже твой словарный запас простирается дальше чем 'пожалуйста' и 'ооох'. Как ни приятны эти восхитительные звуки - я все же хотел знать, чего ты действительно хочешь ..., и я намереваюсь заставить тебя стонать, кричать и умолять подо мной в течение всей ночи... " Дразня, Снейп зубами проложил дорожку по линии его подбородка и вниз по шее, прикусив дрожащую кожу, а затем извиняюще лизнул оставленную отметину.

"О ... О, господи! Боже мой .... " выдохнул Гарри, резко запрокинув голову и давая Снейпу полный доступ к его шее и горлу.

"Я" Снейп лизнул "впечатлен" укусил "Поттер" поцеловал. "Это было" он всосал кожу "почти законченное" укус "предложение".

Гарри почувствовал горячее дыхание на его теперь покрасневшей коже, и захныкал, когда мужчина отстранился. Снейп увидел, что на золотистой коже гриффиндорца остался темно-красная, почти фиолетовая отметина, 'укус любви'. Он не скоро исчезнет, и одежда мальчика не скроет эту метку. Северус ухмыльнулся, восхищаясь своей работой. Он дал Гарри время придти в себя, прежде, чем сильно прижал бедра к своему - любовнику? - без слов заставляя понять, чего желает его похититель. Напоминание о том, кто хозяин положения на сей раз.

"Ради Бога, трахни меня Северус! Неважно, как ты это сделаешь, я просто хочу этого больше всего на свете," беспощадные бедра снова скользнули вниз, создавая все больше давления и трения на крайне твердом члене Поттера, заставляя сорваться жалкое, но как ни странно приятное хныканье с губ его маленького пленника. "Пожалуйста ... о Мерлин, пожалуйста! Пожалуйста, Северус..." Снейпу доставляло огромное удовольствие слышать свое имя, срывающееся с языка Гарри в момент экстаза. Ох уж этот язык!

"Хорошо," Снейп наклонился, лаская гладкую податливую шею гриффиндорца. "Гарри" промурлыкал он опасным, но соблазнительным тоном. Мысли Гарри путались, он был на пике удовольствия, и голос Северуса заставлял затрепетать что-то в животе. Но вдруг все прекратилось, потому что он почувствовал, что цепи оставили его запястья и лодыжки, и он был перетащен на холодный каменный пол.

Гарри взвизгнул, когда его колени коснулись твердого камня, но быстро восстановил самообладание, поскольку почувствовал, как наручники снова сомкнулись вокруг запястий, фиксируя его руки с характерным щелчком. Он почувствовал, что дрожит, в то время как его запястья трутся о металл - это напомнило ему о том, что он в плену, что он зависит от другого мужчины ... это было абсолютным счастьем.

Его мысли прервались, когда он услышал звук расстегиваемой молнии и шуршание спадающей на пол одежды, и затем он увидел Северуса, который теперь был обнажен так же, как и он. Мужчина был красив. Его бледная кожа сияла, свет свечей создавал светящийся ореол над его головой. Он выглядел так, как, по мнению Гарри, и должен был выглядеть ангел. Прежде, чем он смог все хорошо рассмотреть, Мастер Зелий уже был перед ним, запустив длинные, изящные пальцы в его волосы. Гарри подался вперед и закружил языком вокруг головки члена другого мужчины, повторяя то шоу, которое он проделывал тогда, во время вечеринки, пробуя на вкус соленую смазку, которая медленно сочилась из головки, от желания и ожидания большего. Это сработало, и Северус, издав низкое сдавленное рычание, притянул Гарри за волосы.

Юноша начал водить языком вверх и вниз члену Северуса, уделяя особое внимание к нижней стороне пульсирующего органа, желая, чтобы Северус испытал максимально возможное удовольствие. Он целовал и облизывал его член перед тем, как взять его в его рот и сосать. Сначала слегка, а затем все быстрее играя языком, он спускался все ниже, беря Северуса полностью в горло и глотая, а затем снова медленно отстраняясь.

Вниз, глоток, сосет, вниз, глоток, сосет ..., он продолжал это снова и снова, меняя направление языка, водя по горячей плоти во рту, подчиняясь тому темпу, который установила рука, крепко держащая его за волосы. В конце концов, он начал тереться подбородком о мошонку другого мужчины. Он ощутил, что Сев вот-вот кончит - Сев?! С каких пор я зову его Сев?! Он едва успел об этом подумать, как почувствовал, что Снейп напрягся. Тогда Гарри взял член на всю длину, чувственно потерся подбородком, и сделал глотательное движение. После того, как он проглотил все, что оказалось у него во рту, он поднял взгляд на лицо Снейпа. Аристократическая рука все еще была запутана в его волосах, сжимаясь от последних волн оргазма. Гарри гордился собой. Даже не дотрагиваясь до Снейпа руками, тем не менее, он, вероятно, сделал лучший минет, который у того когда-либо был. Гарри сдержал самодовольную ухмылку.

Гарри услышал, как Снейп что-то прошептал, и наручники исчезли. Он потер запястья, благодарный за то, что может снова их чувствовать, но жалея об отсутствии порочного чувства холодного металла на его гладкой коже. Это чудесно ... он должен узнать это заклинание...

Почувствовав, что рука тянет его за волосы вверх, Гарри неловко поднялся на ноги, шатаясь. Он был настолько возбужден, что это даже причиняло боль, но ему казалось, что это не будет его долго беспокоить...

Сней развернул Гарри к кровати и толкнул в спину. Он упал на кровать. Гарри ничего не думал об этом, пока не почувствовал горячую жидкость разлившуюся у него по спине. Она была горячей, но не обжигающей, и это была не вода. Это было похоже на крем, шелковисто, и восхитительно пахло... 'Подождите - мне знаком этот запах! ' подумал Гарри перед тем, как палец, покрытый шоколадом, проник к нему в рот. Он тихо застонал, поскольку палец погладил его язык, а язык Снейпа в это время слизывал сладкую шоколадную глазурь с его восхитительной кожи. Его вздохи превратился в стоны, когда он почувствовал, что горячий язык перекинулся на его спину, упиваясь шоколадом, заставляя Гарри кусать подушку, чтобы сдержать крик.

Ничего из этого не укрылось от глаз Северуса. Он знал, что Гарри был сильно возбужден, и он не собирался дать ему кончить. Маленький негодяй сделал его пытку болезненной, не так ли? Так что, естественно, Северус заслужил право отомстить. Он сжал рукой член Гарри у основания, препятствуя его разрядке без его разрешения. Он любил контролировать любую ситуацию....

Язык Северуса проложил шелковистую дорожку вниз по гладкой коже, и спустился до задницы мальчика. Северус мог бы развлекаться таким образом гораздо дольше, но если он не хочет, чтобы Гарри кончил прежде, чем он сам сможет получить удовольствие, он должен действовать сейчас. Окунув пальцы в шоколад, указательным он стал ласкать вход мальчика, а затем медленно проник пальцем внутрь, нажав на простату мальчика, время от времени посмеиваясь над прерывистыми стонами, срывавшимися с губ Гарри. Тогда он добавил второй палец. Затем третий. Удостоверившись, что Гарри готов, он покрыл свой член большим количеством жидкого шоколада и наклонился к уху Поттера.

"Давай, Гарри, моя маленькая шлюха, скажи мне, насколько ты хочешь меня. Проси меня ... умоляй меня трахнуть тебя так, чтобы ты не смог ходить неделю, упрашивай меня войти в тебя так глубоко, чтобы ты закричал. Умоляй меня, чтобы я заставил тебя кончить с такой силой, как ты никогда прежде не кончал. Проси меня сделать тебя моим. Своей собственностью... Проси меня, Гарри..."

"Пожалуйста, Северус... Мммм.. О Боже, пожалуйста, Северус, трахни меня.... Возьми меня, пожалуйста... Я хочу быть твоим... " Северусу не надо было повторять дважды, он вошел в жаждущее тело, довольный тем, что хорошо подготовил мальчика, и что тающий шоколад настолько гладкий.

Ни один из них не выдержал долго, их потные тела навстречу друг другу, голоса выкрикивали имена друг друга, их тела сотрясались от удовольствия. Северусу хватило сил только на то, чтобы произнести очищающее заклинание прежде, чем провалиться в глубокий сон, невероятно истощенный, но удовлетворенный более, чем когда-либо в своей жизни.