***

- Ты знаешь, о чем я думаю?

- Нет…

- Я думаю - на свете есть столько странных, волшебных созданий… Некоторые из них владеют магией большей, чем люди… Драконы, например. Они сильнее, чем люди. Умнее. И все же им недоступно многое, что доступно людям.

- Например?

- Например, чувства. Нет ни одного существа на земле, чьи чувства были бы так запутаны… Вот, подойди сюда. Смотри. Кого ты видишь?

-Это Сириус и профессор Люпин.

- Как ты думаешь, о чем они говорят?

- Ну… не знаю. Они могут говорить о чем угодно. Вспоминать прошлое. Или о Гарри…

***

- Луни…

- Сириус, отстань!

- Я хочу поговорить.

- Мне некогда, Мягколап. Я спешу. В конце концов, я учитель, у меня много работы…

- Намекаешь на то, что я бездельник?

- Я не намекаю, Сири…

- Луни, не зли меня! Сегодня суббота! Выходной день… Тебе же нужно отдыхать. Тем более, что ты после трансформации.

- Еще на весь Хогвартс крикни…

- Луни!

- Все, я сказал.

***

Легкая усмешка растянула тонкие бледные губы.

- Как бы не так! Тебе не кажется, что Блэк слишком темпераментно себя ведет?

- Нет, не кажется…

- Это потому, что он очень сдержан. На самом деле, он сильно волнуется. Одна мысль не дает ему покоя. И он хочет узнать, правда это или нет. А профессор Люпин не хочет говорить на эту тему, потому что ему придется сказать правду. Правда же, думает он, обидит и оттолкнет Сириуса. Но он не прав.

- Откуда ты все это знаешь?

- Бог с тобой, Грейнджер… - девушка улыбнулась еще шире. - Ни черта я не знаю. Я сочиняю. Тренируюсь, так сказать.

***

Несколько учеников четвертого курса, возвращающиеся из Хогсмида и наперебой обсуждавшие новые заморочки близнецов Уизли, изумленно смолкли, когда мимо них, создав маленький ураган, пронесся профессор Люпин. Мантия вздувалась за спиной, голову профессор склонил так низко, что почти не видно было лица. Всегда такой приветливый, профессор защиты от Темных сил никак на этот раз не среагировал на "Здравствуйте" учеников.

***

- Людям кажется, что они скажут что-то не то, что-то, что может кому-то другому не понравиться… И почти всегда они ошибаются. Людям свойственно боятся призраков. Они считают, что лучше молчать и страдать, чем сказать… Они не понимают, что во втором случае всегда есть выбор. Нет, не понимают. Жизнь может быть сколь угодно пуста, но не дай Бог что-то в ней всколыхнуть! Словно вязнешь в болоте и боишься сделать лишнее движение, лишь бы не увязнуть глубже и быстрее. Неужели они не понимают, что, двигайся или не двигайся, болото все равно затянет. Но если двинуться или хотя бы позвать на помощь, будет шанс спастись.

- Ты говоришь так, будто ты не человек…

***

Люпин попытался захлопнуть дверь, но ступня, скользнувшая в щель, не дала ему. Разозлившись, Люпин с силой прищемил нахальную ногу. Сириус взвыл, но ступню не убрал.

- Рем, ты меня калекой хочешь оставить?

- Сириус, ну чего тебе от меня надо? - Рем, смирившись с неизбежным, отпустил дверь, и Сириус вошел.

-Чтобы ты расслабился и получил удовольствие, - ухмыльнулся тот. - Я хочу с тобой поговорить.

-Сири, мы говорим каждый день. Если тебе этого мало, побеседуй с Гарри…

- Реми, я хочу поговорить с тобой, - возразил Сириус, - и Гарри тут ни при чем. - Я пытаюсь начать этот разговор с Рождества, но ты все время увиливаешь. Рем, у тебя есть совесть?

- Нету, - буркнул Люпин. - Отвяжись.

- Сядь, - Сириус кивнул на стул. - Разговор будет долгим.

- Сириус, я устал, - заныл Люпин, решившись на последнюю попытку. - Я устал, хочу спать, и мне нужно работать.

В ответ Сириус оседлал табуретку и уставился на Люпина через стол. Вздохнув, оборотень опустил руки на стол, голову - на руки, и пробурчал:

- Говори.

Сириус смолк, словно собираясь с мыслями, и вдруг на едином дыхании произнес:

- Помнишь, когда мы еще учились здесь, в Хогвартсе, курсе на пятом, я рассказал тебе, что влюблен в Джеймса?

Люпин посмотрел на него одним глазом.

- Помню, конечно.

- Что ты почувствовал, когда узнал об этом? - почему-то понизив голос, спросил Сириус. В ответ раздался тяжелый вздох.

- Мне стало грустно.

- Почему?

- Потому что это было бесполезно. Ты влюбился в своего друга. Мне тогда казалось, что влюбится в друга - это ужасно. Что это предательство. Ты словно обманом пробираешься в чужую спальню. Ты можешь подглядывать за ним. Это так неправильно…

- Но ты мне этого не сказал… - тихо произнес Сириус.

- Ты был так счастлив, - Люпин улыбнулся. - Это странно - что человек может быть счастлив только оттого, что влюблен. Пусть даже его и не любят. Жаль, что это не может длиться вечно… Я тоже был счастлив.

- А теперь?

- Теперь?.. Теперь я даже не уверен, что понимаю, что такое счастье. Знаешь, я доволен жизнью, - Люпин поднял голову и откинулся на спинку стула. - У меня есть работа, которая мне нравится, есть ты, есть Гарри, есть даже зелье, хотя и нет Северуса… Но Драко - достойный ученик. Я даже смирился со своей природой. Да, я вполне доволен.

- Если бы нам было по семнадцати лет, я бы назвал это прозябанием, Луни, - произнес Сириус.

- Но нам не по семнадцать, верно, Мягколап? - Рем серьезно и строго посмотрел в глаза друга. - Ты замечаешь, до чего странно и даже нелепо звучат наши прозвища? Ты прошел Азкабан, и у тебя навсегда ввалились щеки, а я помню, что они были круглыми, совсем как у Гарри сейчас. А у меня в голове седых волос больше, чем русых. По волчьим меркам я вообще старик, Сириус.

- Мне не нравится, когда ты зовешь меня "Сириус", - мягко произнес Блэк. - Это звучит так, будто ты сердишься.

- А я сержусь, - кивнул Люпин. - Я уже стар, а ты хочешь убедить меня, что я еще могу быть счастлив. Зачем ты затеял этот разговор, Сири? Чтобы я еще на что-то надеялся? Я не стану конкурировать с памятью о вечном молодом Джеймсе Поттере, Сири! Он никогда не поседеет, в отличие от меня!

- Мне надоели эти разговоры, - произнес Сириус, поднимаясь на ноги.

-Отлично, - Люпин скрестил руки на груди и отвернулся от Сириуса. - Увидимся за ужином.

Однако Сириус и не думал уходить. Подняв на него глаза, Люпин увидел, что анимаг стоит, чуть покачиваясь с мысков на пятки, и улыбается. В руке у него была волшебная палочка, нацеленная на Люпина.

- Сириус, ты в своем уме? - осторожно спросил Люпин.

- Еще как, - улыбочка Сириуса стала, мягко говоря, неприличной. - У меня для тебя подарок, Луни, - он шагнул к Люпину, в мгновение ока оказавшись у него за спиной, и мягко потянул с плеч оборотня мантию. Люпин вздрогнул.

- Сириус, ты что делаешь?

- Готовлю тебя к получению подарка, - мурлыкнул ему в ухо Блэк. От его дыхания шее стало щекотно, и Люпин непроизвольно склонил голову к плечу. Движения Сириуса были такими мягкими, такими успокаивающими, такими расслабляющими… но когда он начал расстегивать на Реме рубашку, тот пришел в себя и с силой рванулся из рук анимага. Пуговицы полетели в разные стороны.

- Не надо, Сириус! - в панике выкрикнул Люпин.

- Да что с тобой? - Сириус шагнул к нему, осторожно и не отводя взгляда от глаз Рема, словно имел дело с опасным хищником. - Я ничего плохого тебе не сделаю, Луни.

- Сириус, прекрати это, - Рем шагнул назад.

- Почему? - спросил Сириус, ухмыляясь.

- Потому что это нечестно! Ты… ты не можешь… неужели ты не понимаешь, как я к тебе отношусь? - с отчаянием прокричал Люпин.

- Ты же не хочешь мне сказать, - заметил Сириус, усмехаясь. - Скажи мне.

- Черт тебя дери, Блэк!.. - прорычал Люпин, шагнув к Сириусу. Тот хитро сощурил глаза.

- Ладно, так и быть, - великодушно произнес он. - Я добрый сегодня.

Он взмахнул палочкой, веревка, змеей вырвавшаяся из ее кончика, скользнула по запястьям Рема и стянула его руки за спиной. Все это произошло в одну секунду; оборотню осталось лишь изумленно пялиться на своего ухмыляющегося друга. Внезапно Люпин понял, что уже очень давно не видел Сириуса таким… радостным.

- Ты душка, - сообщил анимаг, приобняв Рема за талию. - Пойдем.

- К-куда? - заикнулся Люпин.

Вместо ответа Сириус обхватил его поудобнее и потащил в ванную.

- Ты собрался меня купать? - раздраженно спросил Люпин, глядя, как Сириус открывает воду.

- У меня для тебя подарок, - повторил Сириус.

- Новая пена для ванны? С ароматом собачьей шерсти?

- Ха-ха, - заметил Сириус, доставая что-то из кармана. - Мимо, Луни.

- Что это? - Люпин изумленно уставился на флакон, который Сириус поставил на полочку.

- Краска для волос, Луни, - Сириус широко улыбнулся. - Цвет - светло-русый с медовым оттенком. Полностью закрашивает седину.

- Ты с ума сошел, - успел сказать Рем, прежде чем сильная рука схватила его за загривок и сунула головой под кран.

***

- А иногда мне и хочется быть нечеловеком, - Сольвейг вернулась к кровати и устроилась на самом краешке, свернувшись в клубочек. - Хорошо же…

- Чего хорошего? - Гермиона пристроилась сзади, обняв подругу за талию. - Люди умеют любить. Никто больше этого не умеет.

- А лебединая верность?

- Сказки Брема.

- Кто это?

- Неважно…

Наступила пауза. Гермиона гладила Сольвейг по плечу. Потом раздался глухой голос слизеринки:

- Сплошные страдания, Грейнджер. Вот скажи мне, ты знаешь пару счастливых влюбленных?

- Ага, - кивнула Гермиона. - Это мои родители.

- Родители не считаются.

- Почему это?

- Они уже давно вместе. Ты думаешь, они все еще влюблены друг в друга?

- О! - Гермиона улыбнулась. - Ты не знаешь моих родителей. Они так влюблены друг в друга, что иногда даже тошно. В доме постоянно цветы - папа дарит их маме. Они никогда не забывают памятных дат. Они вместе ходят в магазины, они ходят в театры и кино, всегда отдыхают только вместе. Иногда я чувствую себя в этом доме лишней…

- А почему они не завели еще детей?

- Они пытались, - Гермиона погрустнела. - Когда мне было семь лет, мама забеременела. Они узнали пол ребенка, выяснили, что будет мальчик… Как мы его ждали! А потом что-то пошло не так, и маме сказали, что если она будет рожать, то непременно умрет, и надо делать аборт. Даже не аборт - для него было поздно, а искусственные роды…

- Это подло, - тихо произнесла Сольвейг, вырвалась из рук Гермионы и встала. - Это так подло - что желанные дети умирают, а ненужные, вроде меня, рождаются и живут.

- Ну что ты! - Гермиона вскочила, подошла к Сольвейг и обняла ее за плечи. - Я уверена, ты была нужна Снейпу. Он любил тебя…

- Не смей говорить так, будто он умер! - с тихой яростью в голосе произнесла Сольвейг.

***

- Я тебя ненавижу.

Профессор Защиты от Темных сил сидел в кресле. Теперь его руки были привязаны к подлокотникам. Голову профессора укутывала потешная чалма из полотенца.

- Да? - удивился Сириус Блэк. Он сидел напротив Люпина и курил. - А кто-то совсем недавно почти признался мне в любви…

- Я поторопился, - отрезал Люпин. - Я не знал всей глубины твоего коварства.

- Зато представь, какой ты теперь будешь красавчик! - Сириус даже зажмурился от удовольствия. - Все студенты будут твоими.

- Отлично! - буркнул Люпин. - Но сначала я займусь Снейпом.

- Ничего у тебя не выйдет, он скучнейший натурал, - Сириус улыбнулся. - Кстати, Реми, ты слышишь?

- Что я могу слышать, если ты намертво замотал мне уши полотенцем? - ядовито осведомился Рем.

- Твоя неведомая зверушка снова скулит, - Сириус предпочел проигнорировать выпад. Рем вздохнул.

- Сири, ты мне друг?

- Не развяжу, - тут же среагировал Блэк. - Ты тут же снимешь полотенце.

- Ладно! - рявкнул Рем. - Там, в шкафу, бутыль молока и хлеб. Достань, пожалуйста. Нет, правая дверца. Так. Теперь из левого ящичка - большое блюдо. Налей туда молока и накроши хлеба. И подогрей.

- Как?

- Сири, ты все-таки не в своем уме. Ты же волшебник!

Сириус, с огромным блюдом в одной руке и палочкой в другой выглядящий почти так же глупо, как и Рем с полотенцем на голове, раздраженно произнес:

- Мог бы не ругаться, тебе же помогаю!

- Ага, после того, как ты же меня и обездвижил, - огрызнулся Рем. - Приоткрой дверь в спальню и поставь это там.

Когда Сириус подошел к двери, скулеж с той стороны стал еще громче, и к нему добавился скрежет когтей. Блэк приоткрыл дверь, из-за которой тут же выглянула любопытная черная мордочка. Сириус поставил блюдо на пол. Черный волчонок, совсем маленький, доверчиво вышел из спальни и уткнулся носом в молоко.

- Боже, Реми, что это? - Сириус осторожно погладил зверька за ушами. Тот не среагировал, продолжая сосредоточено лакать.

- Волчонок, - улыбнулся Рем. - Я нашел его в лесу. Странно, он обычно недоверчив к чужим.

Поевший волчонок дал Сириусу себя приласкать и вернулся в спальню. Ухмыляясь, Сириус опустился в свое кресло.

- Чувствуешь себя папочкой, верно, Луни?

- В некотором роде, - буркнул тот. - Сириус, у меня голова чешется. Давай уже снимем этот кошмар!

Сириус бросил быстрый взгляд на песочные часы и кивнул.

- Ты прав. Пора.

- Учти, - произнес Люпин, когда Сириус отвязывал его от кресла, - если у меня волосы позеленеют или еще что-нибудь в этом роде, я тебя убью!

- И давно ты так беспокоишься о своей внешности, Луни?

- Меня и так люди боятся, Мягколап, - отозвался Люпин. - Хочешь, чтоб от меня шарахались?

- Дурак ты, Люпин, - очень неожиданно ответил Сириус и потащил друга в ванную. Рем хотел было выяснить, что именно Сириус имел в виду, но тот, не дав сказать профессору ни слова, снова сунул его голову в воду.

Наконец, краску смыло, и Люпин, выпрямившись, пожаловался:

- Мне вода натекла в штаны. И спина ноет.

- Зато сейчас ты будешь красавчик, - утешил его Сириус и произнес высушивающее заклинание. Люпин провел рукой по волосам - выпадать они, судя по всему, не собирались.

- Я хочу посмотреть.

- Погоди, - Сириус усадил Рема на край ванны и взял расческу. - Сейчас я тебя только причешу, и ты будешь совсем красавица.

- Что ты мелешь… - пробормотал Люпин, но скорее по инерции. Прикосновения к волосам действовали на него как самое лучшее расслабляющее; Сириус, зная это, продолжал медленно ласкать гребенкой густые пряди, так что Рем даже замурлыкал от удовольствия.

- Мне всегда нравилось тебя расчесывать, - заметил он.

- Мне тоже нравилось, - мягко улыбнулся Рем. - Но только пока ты не начинал меня стричь.

- Когда это я тебя стриг? - удивился Сириус.

- Было такое, - ответил Люпин. - На пятом курсе, когда у меня сильно отросла челка и лезла в глаза…

-А, ну да, - Сириус провел широкой ладонью по волосам Люпина, захватывая их ото лба и отводя назад. Рем зажмурился от удовольствия. - И челка у тебя в результате стала кривая.

- А Лили сказала, что это модно, - вспомнил Рем.

- Это был ужас, - Сириус скривился. - Я думал, ты меня убьешь…

- Ну да… - тихо произнес Люпин, подняв руку и слегка коснувшись запястья Сириуса. Руки в его волосах вдруг замерли. А потом одна из них скользнула на шею и отвела пряди в сторону. И нежно, почти невесомо оголившейся шеи коснулись губы.

- Сири…

- Реми…

Внезапно Сириус скользнул на пол и опустился на колени у ног Люпина.

- Реми, ты любишь меня?

- Как же я могу не любить тебя? - Люпин протянул руку, чтобы коснуться плеча друга, но почему-то не коснулся.

- Нет, Реми, я не о том, - Сириус поднял голову. - Ты - любишь - меня?

- Да, - ответил оборотень. Сириус наклонил голову и уткнулся лицом в его колени.

- Я так хочу любить тебя, Луни… Ты ведь дашь мне возможность научиться?

- Сириус, я не…

- Я люблю тебя! Я буду хорошим. Я постараюсь сделать все, чтобы со мной было хорошо! Луни, я так скучал по тебе. Я так хочу остаться с тобой…

- Да я же не гоню тебя! - воскликнул Люпин.

- Я хочу остаться с тобой, - упрямо повторил Сириус. - С тобой, понимаешь? Навсегда?

- Ты мне предложение, что ли, делаешь? - улыбнулся оборотень. Сириус поднял голову и улыбнулся в ответ.

- Ну да… Получается…

- Мы не староваты, чтобы начинать новую жизнь, Сири?

- А у меня старой не было, - улыбка немного смягчила горечь этих слов, но не сняла ее вовсе, и Люпин почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы. К сорока годам становишься все более сентиментальным…- Кстати, ты вовсе не стар, - добавил Сириус, с удовольствием глядя на Люпина. - Сейчас сам увидишь.

Он встал и помог подняться Люпину, хотя тот и не нуждался в помощи. Но все он принял предложенную руку и, ведомый этой рукой, слегка робея, подошел к зеркалу.

Оказывается, на его лице было вовсе не так уж и много морщин. В обрамлении пепельно-русых волос без единого седого оно казалось даже слишком молодым для мужчины почти сорока лет.

- Нравится? - спросил Сириус в ухо. Люпин слегка повернул к нему голову, не забывая краем глаза все же поглядывать в зеркало. А оно показывало восхитительное зрелище - двое красивых мужчин, один - с гривой угольно-черных волос, другой - с копной золотисто-русых, один - высокий, мускулистый, крепко сбитый, другой - пониже ростом, изящный и хрупкий. Люпин слегка улыбнулся.

- Мы выглядим слишком сахарно.

- На тебя не угодишь.

Люпин рассмеялся и снова отвернулся к зеркалу, собираясь разглядеть что-то на кончике уха, что привлекло его внимание. Приблизившись к зеркалу вплотную, он отвел волосы за ухо… а потом неожиданно сказал:

- Я все-таки убью тебя.

- А что такое?

Люпин отвернулся от зеркала, демонстрируя Сириусу ухо. Оказалось, что анимаг, крася волосы Люпину, ухитрился перемазать в краске всю ушную раковину.

- Это смывается? - опасным тоном осведомился оборотень.

- Эээ… кажется, нет, - Сириус изобразил невинную улыбку. - Ничего, со шкуркой слезет.

- Ты мне за это заплатишь, - Рем шагнул к Сириусу, и глаза его блеснули. Анимаг ухмыльнулся.

- Тебе просто был нужен повод, Луни…

***

- Не смей даже думать о том, что он умер.

Сольвейг снова вскочила с кровати, подошла к окну и распахнула его во всю ширь. Промозглый холод мартовского вечера ворвался в комнату, и Гермиона, поежившись, забралась под одеяло.

- Я не хотела тебя обидеть, Сольв…

- Обидеть… - мрачно хмыкнула Сольвейг. - Меня нельзя обидеть. Я прожила всю жизнь с Северусом Снейпом - и только он способен меня обидеть. Единственный человек на земле. Ты любишь своего отца? - безо всякого перехода спросила вдруг Сольвейг.

- Да, - после небольшой паузы ответила Гермиона. - Конечно. И маму…

- Ты не понимаешь, о чем я тебя спрашиваю, Грейнджер. Любишь ли ты его так, что чувство вины за то, что ты не такая дочь, какую бы ему хотелось видеть, гложет тебя беспрестанно? Любишь ли ты его настолько, что от того, улыбается ли он сегодня или хмурится, будет зависеть твое настроение на весь день? И противишься ли ты ему настолько, что не откажешься ни от единой своей привычки в угоду ему, но будешь прятаться, скрываться и лгать, притворяясь примерной дочерью? Спроси Северуса, чем я интересуюсь - и из десяти попыток ни одна не будет верной, потому что я ничего не говорю ему о себе, а если и говорю, то ровно столько правды, сколько можно сказать, чтобы не заслужить отповедь и хмурый взгляд на весь день. А я не умею лгать, Гермиона! Он ничего обо мне не знает. Это страшно.

Стало очень тихо. Свинцовая тяжесть потихоньку заливала грудь Гермионы. Тоска Сольвейг становилась ее тоской, любовь Сольвейг - ее любовью. Нет, слизеринка умела лгать, только не знала этого. Как раз сейчас она лгала - Гермиона поняла, что ее подруга всегда будет поступать именно так, как захочет Снейп. И это понимание вовсе не прибавило Гермионе желания, чтобы профессор зельеделия вернулся живым и невредимым. Впервые в жизни Гермиона всерьез пожелала кому-то смерти - и пришла в ужас, осознав это, и еще раз ужаснулась, потому что даже осознание этой мысли не принесло избавления от нее.

- Как он меня достал, Грейнджер, - тихо произнесла Сольвейг, разбив мертвую тишину. - Своим вечным занудством. Своим вечно плохим настроением. Своим постоянным стремлением заставить меня жить так, как ему хочется. Если бы ты знала, сколько раз я желала ему смерти.

Она замолчала, и Гермиона поняла, что Сольвейг плачет. По-настоящему, не скрывая слез. Гриффиндорка выбралась из-под одеяла, встала, подошла и Сольвейг сзади и обняла ее.

- Но он - такое счастье, когда все хорошо, - прошептала Сольвейг сквозь слезы. - Когда мы дома летом, и играем в шахматы, в карты, и гуляем, и собираем грибы, и ходим купаться, или когда он варит зелья, а я сижу и смотрю, и его это не бесит - такое бывает редко. Или когда он говорит, что я хорошо готовлю. Или когда мы играем в снежки. Или когда он читает мне вслух. Боже, как я хочу, чтобы он вернулся! Пусть с ним все будет хорошо…

- С ним все будет хорошо, - прошептала Гермиона. Ей было жаль Сольвейг, но вместе с жалостью пришло до сих пор не знакомое чувство - ревность. К Снейпу. Чувство это показалось ей настолько диким и недостойным, что Гермиона моментально решила наказать себя за него. - У меня есть идея, Паркер.

- Какая? - шмыгнув носом, спросила Сольвейг.

- Насчет снейповского брата. Нам надо найти старые фотоальбомы. Где-нибудь в школьных архивах они наверняка есть. Старые выпуски, понимаешь? Обычно на обороте всегда пишут список студентов. И мы узнаем, кто там был Снейп, кроме Северуса.

- Если, конечно, фотки не делали уже после того, как его изгнали, - усомнилась Сольвейг.

- Но там должны быть фотографии и с первого курса. Не мог же он быть изгнан до одиннадцати лет - это дикость!

- Грейнджер, - задумчиво произнесла Сольвейг. - Мы ведь выяснили, что брат нам не поможет. Он изгнан, он не может принять Поисковое зелье.

- Но он может подтвердить или опровергнуть, дочь ты Снейпу или нет, - возразила Гермиона. - И потом, может, у него есть свои дети…

- Это отрезанная ветвь.

- Такие заклинания не распространяются на потомков!

- Знаю, - буркнула Сольвейг. Гермиона прищурилась.

- А ты действительно хочешь его найти?

Сольвейг бросила на нее хмурый взгляд.

- Очень хочу, Грейнджер. Я понимаю, что тебя это удивляет…

- Извини, - перебила ее Гермиона.

- У меня есть идея получше, - проигнорировав ее извинение, произнесла Сольвейг. - Я предлагаю рискнуть и использовать Поисковое Зелье.

- И кто будет реципиентом? - удивилась Гермиона.

- Я, - пожала плечами Сольвейг. - Мы полагаем, что я - дочь Северуса. Так давай проверим это.

- Сольвейг, - Гермиона крепко взяла слизеринку за обе руки. - Ты понимаешь, что если ты не кровная родня Снейпу, то зелье окажется неверным? А всякое неправильно сваренное зелье - яд?

Сольвейг криво улыбнулась.

- Десять баллов Гриффиндору, Грейнджер. Северус был бы тобой доволен. Он, кстати, очень жалел, что ты не выбрала зелья для курсового проекта.

- Я бы выбрала, если бы не Арифмантика, - отозвалась Гермиона.

- Ладно, - развела руками Сольвейг. - Давай займемся фотографиями. Может, они нам что-нибудь прояснят… С чего начнем?

- С Филча, - ответила Гермиона.

***

Хогвартс, 14 марта 1998 года, вечер

Шеймус снова не пошел ужинать. Он заглянул на кухню, выпросил у домовых эльфов пару бутербродов и собрался было покинуть в замок, чтобы прогуляться до драконария, но тут из Большого зала выглянула Джинни.

- Шеймус, ты почему не пришел на ужин? - она протянула ему письмо. - Это тебе. Сова принесла. Вроде от твоей мамы.

- Я уже полгода не хожу завтракать, обедать и ужинать, - Шеймус засунул бутерброд в рот и начал распечатывать письмо.

- Я знаю. Ты стал худой как щепка, - неодобрительно заметила Джинни. Шеймус проглотил бутерброд и хмыкнул.

- А что ты беспокоишься? Мужем твоим я все равно не буду.

- Мне бы не хотелось, чтобы ты умер от голода, - нахмурилась Джинни.

- Спасибо, мамочка, - отозвался Шеймус, пробегая глазами письмо. - Мне, знаешь ли, до ужаса надоело, что все шушукаются при моем появлении и старательно прячут глаза и ухмылки. Скоро камнями начнут кидать…

Внезапно Шеймус замолчал и так сильно побледнел, что Джинни испугалась.

- Шеймус? Все в порядке?

- Читай, - чуть шевельнул губами Шеймус и протянул ей письмо. Джинни быстро пробежала глазами письмо, сморгнула и вернулась к началу.

"Дорогой сын, - начиналось это послание, написанное твердой и явно неженской рукой, - долгие годы мы прощали тебе многое, за что иной представитель чистокровного волшебного семейства давно был бы изгнан из рода. В силу безмерной любви к тебе, единственному сыну, мы даже простили тебе твое наглое заявление о твоих сексуальных пристрастиях, хотя мать едва не умерла, когда ты "обрадовал" нас этой новостью. Но времена меняются, и, возможно, это правильно - что наследники древних имен всеми силами пытаются сделать так, чтобы история их рода закончилась вместе с их жизнью.

Но то, что мы узнали о тебе недавно, не вписывается ни в какие рамки. Нам пришло известие от твоих школьных товарищей, что ты дошел до крайней степени унижения и продаешь свои сексуальные услуги. Скажи мне, сын, мы мало давали тебе карманных денег? Или ты, в силу развращенности своей натуры, просто развлекаешься таким образом? Чем бы ты ни руководствовался, я не надеюсь, что ты хоть чуточку изменишь свое поведение, узнав, что с матерью случился удар, когда она прочла это письмо. Развлекайся, мальчик! Отныне мне не придется за тебя краснеть - ты больше не принадлежишь к семейству Финниганов. Живи как знаешь. Я думаю, с твоими талантами ты сумеешь себя обеспечить. Я направил письмо директору Дамблдору, где сообщаю, что мы прекращаем оплачивать твое обучение в Хогвартсе. Я надеюсь, нет нужды сообщать, что в доме Финниганов ты более не желанный гость. Прощай. Джоэль Финниган".

Джинни машинально свернула письмо вчетверо и только после этого посмотрела на Шеймуса. Челюсти того были крепко сжаты.

- Я думал, это просто чертовы слухи, - сквозь зубы произнес он наконец. - Просто дурацкие сплетни, в которые никто, кроме девчонок-младшеклассниц, не верит. Черт, Джин, ты же не веришь в эту фигню?!

- Нет, - быстро ответила Джинни. - Нет, конечно, Шеймус. Надо как-то объяснить твоим родителям… Давай, я напишу им?

- Не надо, - тихо ответил Шеймус. - Я пойду, Джин…

- Погоди, куда ты пойдешь? - Джинни поймала его за рукав. - Шеймус…

- Мне нужно кое-кого увидеть, - Шеймус вырвался из ее рук и быстро пошел в сторону драконария.

В конце концов, он перешел на бег. Нетерпение сжигало его изнутри, нетерпение и страстное желание объясниться. Даже несмотря на то, что темноволосый зеленоглазый драконолог с его широкими ладонями и мягким голосом, был всего лишь заменой, Шеймус успел привязаться к нему и даже начать надеяться, что тот, другой, навсегда исчезнет из его головы и сердца. Пусть только это дрянь еще не дошла до него…

Теперь становились понятны и косые взгляды, и перешептывания. Упаси Господи, его репутация никогда не была чистой и незапятнанной, он даже гордился легким налетом грязи на своем имени, но это… К этому он был совершенно не готов. С твоими талантами ты сумеешь себя обеспечить…

Януша не было во дворе, и в питомнике тоже. Зато в драконьем загоне Шеймус наткнулся на Чарли Уизли и рыжую девицу из Слизерина, кажется, Забини. Чарли выгуливал малышей-драконят и демонстрировал их ей. При виде Шеймуса Забини выразительно подняла брови.

- Чарли… - позвала она. Тот обернулся.

- Шеймус?

- Чарли, где мне найти Януша? - быстро спросил Шеймус. Гримаса девицы стала еще выразительнее, но он предпочел этого не заметить.

- Посмотри в гнезде, - предложил Чарли. - Там мамаша сидит на яйцах - по-моему, он собирался почистить песок.

- Спасибо, - ответил Шеймус и помчался к гнезду.

Там было очень жарко, и Януш, голый по пояс, что-то напевая себе под нос, скреб горячий песок специальной щеткой. В дальнем конце комнаты спала огромная драконица, прикрыв крыльями горку крупных пятнистых яиц.

- Януш, - негромко позвал Шеймус. Тот поднял голову, слегка нахмурился и, отложив щетку, подошел к Шеймусу.

- В чем дело?

- Я хотел с тобой поговорить, - растерянно произнес Шеймус, обескураженный холодным тоном драконолога.

- Говори, - кивнул тот, скрестив руки на груди. Шеймус открыл было рот, но не смог произнести ни звука - он вдруг понял, что абсолютно не знает, что сказать.

- Я скучал по тебе, - наконец произнес он.

- Да? - приподнял бровь Януш. - Я думал, тебе хватает развлечений. Ты же у нас веселый мальчик, верно?

- Ты о чем? - похолодел Шеймус.

- Брось, ты знаешь, - усмехнулся Януш. - Я о том, что ты дурил меня полгода. Я о том, что неосмотрительно влюбился в шлюху.

Шеймус сделал шаг назад - ему показалось, что его со всей силы ударили по лицу.

- Это неправда, - произнес он тихо.

- О, тогда прошу прощения, что оскорбил твою невинность, - сардонически усмехнулся Януш. - А я-то недоумевал, где ты таким штукам выучился… Опыт - великая вещь, верно, детка?

- Кто тебе сказал? - выдавил наконец из себя Шеймус.

- Да весь Хогвартс знает, - зло ответил Януш. - Причем уже давно. Только я один дурак… Мне сказала Мина.

- Мина, - повторил Шеймус, чувствуя, как растерянность уступает место злобе. - И откуда же она узнала такие подробности моей личной жизни?

- Полагаю, что ей сказал Гарри, - ответил Януш. - Или кто-нибудь другой… Полагаю, в Хогвартсе у тебя было много… приключений.

- И ты поверил этой двуличной дряни, - качнул головой Шеймус. - Мило, Януш, мило. Как ты сказал? "Неосмотрительно влюбился…" Надеюсь, в следующий раз, когда в меня кто-то влюбится, это будет что-то более надежное.

- Не смей делать вид, будто я во всем виноват! - зашипел Януш.

- А что я должен делать, если передо мной стоит человек, который готов скорее поверить лживой суке, чем тому, кого любит?! - заорал Шеймус.

- Не смей так говорить о ней! Она замечательный, честный и добрый человек! - выкрикнул Януш.

- Я видел, как она целовалась с родным братом! После того, как рассказала, что обманом влюбила в себя Гарри!

В следующий момент сильный удар по лицу сбил его с ног.

- Лжешь, шлюха!

Шеймус машинально слизнул кровь с губы и рассмеялся, глядя на Януша снизу вверх.

- Ну, давай, продолжай, - он издевательски улыбнулся. - Можешь трахнуть меня. Хочешь ведь.

Януш отступил на шаг, и Шеймус, еще раз хохотнув, поднялся на ноги.

- Пошел ты на… - произнес Шеймус, впервые в жизни выругавшись по-настоящему. - Иди, целуйся со своей ведьмой. Может, натуралом станешь. Еще не все потеряно.

Ноги сами вынесли его из драконария; Чарли окликнул его, но Шеймус предпочел прикинуться глухим. Он сейчас не мог и не желал ни с кем разговаривать. Первый же его собеседник вполне мог пасть жертвой бешеной ярости, что душила Шеймуса.

Он продрался сквозь густые заросли приозерных кустов до опушки Запретного леса и чуть было не двинулся дальше, но его спугнули голоса. В одном из них Шеймус узнал голос профессора Люпина.

- …не говоря уж о том, что меня это попросту компрометирует, - произнес профессор, и чей-то голос, смутно знакомый, ответил ему:

- Скажите, какие мы щепетильные! Ты ангела выведешь из себя, Рем!

Шеймус не хотел слушать дальше; он развернулся и направился к берегу озера.

Он намеренно залез в самые колючие заросли, порвал одежду и ободрал до крови нежную кожу. Он вдруг захотел появиться перед всем Ховгартсом в таком виде, увидеть их лица, услышать их шепот. Ему страшно захотелось действительно окунуться в ту грязь, которой поливали его имя. А что? Если пропадать, то хотя бы за дело. Терять-то уже нечего…

Озеро открылось перед ним - огромная масса черной воды. Уже совсем стемнело.

"Утопиться, что ли? - с неожиданной тоской подумал Шеймус. - Вот уж нет, не доставлю змеюке такой радости! Я лучше ее утоплю собственноручно, дрянь, суку!"

Он сделал шаг вперед и почувствовал, как вода потекла в ботинки. В тот же момент чья-то рука легла ему на плечо.

- Утопиться решил, Финниган?

***

Хогвартс, 14 марта 1998 года, вечер

Партия зашла в тупик. Патовая ситуация; а голова Драко вообще отказывалась варить, где уж там разрешать сложные шахматные задачи. К сожалению, был его ход.

- Ты меня достал уже думать, - беззлобно сообщил Рон.

- Ну и вали отсюда, - в том же тоне отозвался Драко. - Давай отложим до завтра, а, Уизли? Я уже самого себя достал думать.

- Как скажете, ваша милость, - отозвался Рон. Драко аккуратно переместил шахматную доску на стол и вытянулся на полу. Холод слизеринских камней пробрался сквозь толстый ковер и мантию Драко, но юноша не обратил на это внимания.

- Почему ты не говорил мне этого, когда был жив?

- Ты всерьез ждешь ответа, Малфой?

- Нет, конечно… - Драко перевернулся на живот и зарылся лицом в собственную руку. - Уизли, ненависти ты не испытываешь, это я уже понял. А другие чувства?

- Я люблю.

- Кого?

- Всех.

- Всех-всех?

- Да, именно так.

- Ты ангел, что ли?

- Да вряд ли. Просто, очевидно, я все же был больше хорошим, чем плохим, - Рон улыбнулся. - Ты католик?

- Нет, я принадлежу к англиканской церкви, - ответил Драко. - Моя мать - католичка.

- А Уизли - католики, - сообщил Рон. - Наверное, потому, что у нас ирландские корни…

- Достаточно посмотреть на ваши гривы…

- Не очень-то тебя смущает эта грива на голове Билли.

- Заткнись, а?

- Католики считают, - усмехнувшись, продолжил Рон, - что, кроме Ада и Рая, существует еще Чистилище. Так вот, никакого Чистилища на самом деле нет.

Драко хмыкнул.

- Просто им нравится верить, что у них еще будет возможность исправиться, если что не так…

- Вот-вот, - согласился Рон. - Но, на самом деле, есть некая возможность исправиться. И ее предоставили мне.

- Ты имеешь в виду свое задание? - уточнил Драко. - Значит, если ты не справишься, тебя упекут в Ад?

- Не знаю, - Рон вздрогнул. - Не хотелось бы. Я его видел…

- И что там? - жадно спросил Драко.

- Там бегает тысяча Драко Малфоев, и все, как один - самодовольные ублюдки, - невозмутимо ответил Рон. Драко, дотянувшись до кушетки, схватил думку и запустил ее в Рона. Подушка пролетела насквозь, и Рон рассмеялся.

- Ты в самом деле рассчитывал попасть?

- Попал же, - пожал плечами Драко. - Трудно сказать, что я промахнулся.

- Я поддался, - небрежно заметил Рон.

- Мерзавец, - Драко снова уткнулся лицом в локтевой сгиб.

- Я думаю, что если я не справлюсь, меня оставят здесь, - задумчиво произнес Рон, возвращаясь к теме разговора. - Этого бы тоже не хотелось…

- Почему?

- Это не жизнь и не смерть. Это такое существование… Знаешь, для тех, кто боялся умереть или так и не смог поверить в свою смерть. Мне бы не хотелось этого. Мне останется только завидовать живым, потому что я не смогу вспомнить человеческие чувства. А чувств души - лишусь.

- Ты имеешь в виду эту свою всеобщую любовь?

- Ну да.

- Уизли… а тебе не жалко, что ты умер? Тебе не хочется вспомнить ощущения тела, и все такое?

Наступила пауза. Призрак задумчиво парил в паре сантиметров от пола, а Драко наблюдал за ним.

- Нет, - наконец произнес Рон. - Определенно, нет. Слишком уж они были мучительны.

- Значит, ты помнишь…

- Помню, - Рон вздохнул. - Я помню, как бесился, когда узнал, что Гарри с тобой. Сначала я думал, что это просто от того, что я тебя терпеть не могу, а потом я понял, что просто ревную. Но знаешь что, - глаза Рона чуть блеснули, - ты не был бы спокоен, если бы я остался жив.

- Что-о-о? - Драко приподнялся.

- То, - насмешливо отозвался Рон. - Я бы не валялся на полу, как ты сейчас, и не стонал, что меня не любят. Я бы наизнанку вывернулся, а добился бы Гарри. И я бы добился, Малфой, уж поверь мне.

- Ты? - презрение высшей пробы прозвучало в голосе Малфоя. - Ты, Уизли? - он окинул призрачную фигуру насмешливым взглядом.

- Я, - солнечно улыбнулся Рон. - Потому что я, в отличие от тебя, не побоялся бы сказать Гарри, что я люблю его. И доказать это тоже бы не побоялся. И я, во всяком случае, не корчил бы из себя эдакую "загадошную" личность. И я, в отличие от тебя, делал бы что-нибудь.

- Я вовсе не стонал, что меня не любят, - мрачно сказал Драко.

- Вслух не стонал, - уточнил Рон.

- И мне не нужен твой Поттер!

- Ну да…

- Заткнись, Уизли! Что ты понимаешь?!

Драко вскочил на ноги и ушел в дальний угол комнаты.

- Надеешься спрятаться от меня, Малфой? - Рон возник прямо перед ним. - По-моему, я уже доказывал тебе, что это невозможно.

- Поттер любит другого человека! - рявкнул Драко.

- А ты уверен? - приподнял брови Рон. - Ты же ее слышал…

- Она сказала, что действие заклинания уже прошло бы…

- А ты ей веришь? - тихо спросил Рон. Драко замер, а тихий голос Рона прошептал: - Вспомни, как вел себя Гарри. Он мечется между вами. Дай ему возможность сделать правильный выбор.

- Ты не ангел, - буркнул Драко. - Ты бес-искуситель!

- Ты влачишь жалкое существование, Малфой, - возразил Рон. - Я лишь предлагаю тебе хоть что-то сделать, чтобы это прекратить.

В этот момент их прервал стук в дверь. Рон моментально исчез, а Драко сказал:

- Войдите!

В дверь, сияя улыбкой на хорошеньком личике, проскользнул Малькольм.

- Привет. Не хочешь прогуляться? Такая погода…

- Нет, - ответил Драко, опускаясь в кресло.

- Нет так нет, - с готовностью отозвался Малькольм. - Я по тебе соскучился…

Он подошел ближе. "А я с тобой соскучился", - с тоской подумал Драко, созерцая мальчишку. Аппетитный котенок. В свои четырнадцать вертит попкой как профессиональная шлюха. Зачем я с тобой связался? Что я тебе дам? Как мог Финниган развратить этого ребенка?! Как мог я подхватить его эстафету?!

- Малькольм, - произнес он наконец, - оставь меня в покое.

По инерции Бэддок шагнул ближе к Драко, но улыбка его из сияющей стала жалкой.

- Ты устал, Драко? Хорошо, я уйду…

- Оставь меня в покое, - раздельно повторил Драко. - Что тебе не понятно, Бэддок? Все! Убирайся! Свободен! Спасибо за услуги!

Еще никогда в жизни Драко не видел, чтобы человек так бледнел. Хотя нет, видел. Прошлой зимой, когда он бросил почти такие же слова в лицо Гарри, у того тоже было белое, как мел, лицо без единой кровинки.

- Драко… - произнес Малькольм сорванным голосом. - Драко… - начал он вновь… - Драко… что я тебе сделал?

Что я тебе сделал?..

Драко закрыл лицо руками, и мальчишка, естественно, тут же рванулся к нему.

- Драко, солнышко, ну не плачь! О, пожалуйста, Драко, не прогоняй меня! Я знаю, что ты не любишь меня так, как я… но я постараюсь, я буду хорошим, ты полюбишь меня, только, пожалуйста, не бросай!

Он уткнулся лицом в его колени, но Драко с силой рванул его за плечи, заставляя подняться на ноги.

- Малькольм, не мели ерунды! Я никогда не полюблю тебя, не потому, что ты плохой, а потому что я болен, Малькольм! Я безнадежно болен другим человеком! Прости. Оставь меня. У тебя все будет хорошо…

Малькольм шагнул назад, вырвавшись из рук Драко. А мгновением позже он сделал то, чего Драко никак не ожидал - размахнулся и ударил его по лицу.

- Ненавижу! - выплюнул он. - Чтоб ты сдох, Малфой! Ненавижу!

И выскочил из комнаты.

- Ты поступил правильно, - нарушил тишину голос Рона.

- Ну да, - желчно усмехнулся Драко. - Если цель моей жизни - не оставить на земле ни одного человека, который не возненавидел бы меня, тогда все верно, я поступил правильно.

- Знаешь, Малфой, мне пять лет именно так и казалось, - холодно заметил Рон.

- Благодарю, ангел-хранитель, ты знаешь, как утешить, - пробурчал Драко, накидывая на плечи мантию.

- Ты куда? - спросил Рон.

- Ты же умеешь мысли читать? - издевательски изогнул бровь Малфой. - Топиться!

***

Всякий раз, когда Драко шел куда глаза глядят, оказывалось, что они глядят в сторону снейповской лаборатории. Может быть, потому, что там он всегда мог найти Гарри и при этом сделать вид, что встреча - случайность. А может, потому, что там ему было спокойно.

"Когда Имение будет моим, обязательно переоборудую подземелья и сделаю там себе лабораторию, - подумал Драко. - Только крыс всех выведу…"

Однако сегодня он до лаборатории не дошел.

- Драко!

Обернувшись на оклик, слизеринец увидел, что его догоняет Джинни Уизли. Драко удивленно вскинул бровь.

- И давно я "Драко"? - спросил он. - Разве семейный кодекс Уизли не запрещает обращаться к Малфоям по имени?

Джинни пропустила его шпильку мимо ушей.

- Драко, мне надо найти Шеймуса!

- Я очень польщен, что ты обратилась именно ко мне, но я не занимаюсь розыском голубых гриффиндорцев.

- Смотри! - Джинни сунула под нос Драко письмо от Джоэля Финнигана. - Шеймус получил его сегодня, и с тех пор исчез. Он был в драконарии, как мне сказал Чарли, потом сбежал оттуда, и никто его больше не видел. Я боюсь, что он сделает с собой что-нибудь.

- Ну хорошо, а я тут при чем? - спросил Драко, с болезненной гримасой на лице читая письмо. - Господи, чушь-то какая… Черт бы побрал всех ирландцев…

- Я не хотела тебя беспокоить, - произнесла Джинни, и Драко поднял на нее глаза - просто чтобы убедиться, что это именно в голосе девочки-припевочки Уизли звучит такой потрясающей сарказм. - Но я не могу найти Гарри. Впрочем, не думаю, что он стал бы мне помогать - в последнее время он несколько безразличен к своим друзьям. Ладно, я справлюсь сама.

- Погоди, Уизли, - несколько смущенно окликнул уже отвернувшуюся девушку Драко. - Я помогу, - и добавил уже саркастично: - Не так давно я искал Гарри, теперь буду искать Финнигана… Может, у меня даже разовьется нюх на гриффиндорцев?

***

- Решил утопиться, Финниган?

Гриффиндорец повернулся к нему и тут же окинул быстрым затравленным взглядом окрестности, словно в поисках толпы, готовой побить его камнями.

- Или просто купаешься? - закончил Драко.

- Чего тебе, Малфой?

- Мне приказано найти тебя и вернуть в целости и сохранности.

- Кому? - криво усмехнулся Шеймус.

- Мисс Рыжей Голове. Она очень о тебе беспокоится. Вы не помолвлены, нет?

Шеймус рассмеялся, закинув голову.

- Что ты мелешь, Малфой?

- Ответ неверный, Финниган, - Драко сжал пальцами плечо Шеймуса и потянул его на берег. - Попробуй еще раз.

- Что? - гриффиндорец недоуменно вскинул брови.

- Ты проститутка, Финниган? - спросил в ответ Драко.

Все-таки у него была очень хорошая реакция. Гораздо лучше, чем у Финнигана. Поэтому он увернулся от устремившегося в его лицо кулака, поймал руку Шеймус за запястье, завернул ее гриффиндорцу за спину и бросил того на колени.

- Ответь словами, Финниган, - яростно зашипел он на ухо крашеному блондинчику. - Ты проститутка, Финниган?

- Ты знаешь, что нет, - задохнулся от боли Шеймус.

- Ничего я не знаю, - возразил Драко. - Спасибо, что сказал. Итак, ты не проститутка. Ты встречался с драконологами?

-Только с одним, - ответил Шеймус. - Драко, отпусти руку, больно!

- Я тебе не Драко, - произнес тот. - И я тебя не отпущу, пока ты мне не ответишь. Только с одним, ты сказал. С кем?

- С Янушем.

- Так вот, Финниган, верным был только первый ответ - нет. На все остальные вопросы ты тоже будешь отвечать "нет". Не знаю, не был, не участвовал, понял? "Голубой"? Вас кто-то обманул. Я нормальный парень и у меня есть невеста, понял?

- К-какая невеста? - заикнулся Шеймус. - Ты что мелешь?

- Стыдно, юноша, стыдно, - Драко выпустил из захвата руку Финнигана и помог ему подняться. - Я говорю о Джинни Уизли, твоей невесте. Она будет ждать тебя у кабинета Дамблдора, чтобы дать показания в твою пользу.

- Нет, - после небольшой паузы произнес Шеймус. Драко вскинул брови.

- Финниган, я не имел в виду отвечать нет на любые вопросы.

- Мне нужно увидеть Гарри, - произнес Шеймус. Драко скрестил руки на груди, и лицо его застыло.

- Зачем?

- Он думает, что я шлюха, - ответил Шеймус. - Я хочу знать, почему.

Драко пожал плечами.

- О'кей. Я, правда, не уверен, что точно знаю, где его искать… но я предполагаю.

***

Гарри действительно был в лаборатории; когда они вошли, он даже не поднял головы от котла.

- Поттер! - окликнул его Драко. Гарри вздрогнул и посмотрел на них.

- Драко? Шеймус? Что-то случилось?

Вместо ответа Драко протянул ему письмо. Гарри, прочитав, кашлянул и смущенно посмотрел на Шеймуса. Тот глядел на него в упор, и глаза его были светлыми от гнева.

- Надеюсь, это не ты тот "доброжелатель", что известил моих родителей?

Гарри вздрогнул.

- Нет, конечно, но, Шеймус…

- Что "но, Шеймус"?

- Ты сам виноват, - тихо произнес Гарри.

- В чем? - жестко спросил Шеймус. - В том, что обо мне распускают грязные слухи?

- Слухи на пустом месте не образуются.

- И это ты мне говоришь? Ты лучше меня знаешь, откуда берутся слухи.

Гарри бросил короткий взгляд на Драко и снова посмотрел на Шеймуса.

- Прости, Шеймус, но я сам видел…

- Что ты видел?! - вспылил Шеймус. - Ты видел меня и Януша! Ты считаешь, что я не способен влюбиться? Ты считаешь, что если я с кем-то целуюсь, значит, это признак моего окончательного морального падения?! Ну, конечно! Ведь это ты у нас святой Мальчик-Которому-Можно!

- Мне Мина сказала! - заорал в ответ Гарри.

- Ну да! - Шеймус развел руками. - Мина сказала - это аргумент. Высказывания мисс Малфой в доказательствах не нуждаются.

- Ты называешь Мину лгуньей? - мгновенной ощетинился Гарри.

- Да, именно! - оскалился Шеймус. - Лживой дрянью!

Удар сбил Шеймус с ног; последовал бы и второй, но на Гарри в тот же миг повис Драко.

- Прекрати, Поттер.

- Как ты смеешь?! - рычал Гарри, вырываясь из рук Драко. Шеймус поднялся на ноги.

- Что она сказала тебе, Гарри? Что я сплю со всеми драконологами, кроме Чарли?

- Именно так! - выкрикнул Гарри.

- Да? - в свою очередь закричал Шеймус. - А ты знаешь, какие слухи ходят среди драконологов? Что я сплю со всем Хогвартсом! И это им рассказала Мина! С твоих слов, черт побери!

Гарри замер, и Драко рискнул отпустить его.

- Я ей ничего такого не говорил, - растерянно произнес Гарри.

- Я и не думаю, что ты говорил, - мягко ответил Шеймус.

- Тогда почему она…

Шеймус передернул плечами. Вид у Гарри был такой убитый, что невольно оба парня пожалели, что пришли сюда.

- Гарри, - мягко позвал Шеймус. - Ты знаешь, где находится кабинет Дамблдора? Я там никогда не был…

Гарри потерянно кивнул.

- Проводишь меня?

Гарри кивнул снова, и оба парня вышли.

Драко остался один. За его спиной зафырчало зелье, выползающее из котла; очевидно, Гарри начисто забыл о нем. Драко подошел к котлу.

Это был Признавалиум. Драко механически убавил огонь и добавил в зелье раствор каннабисовой настойки. Через десять минут зелье надо было снять, укутать и дожидаться, пока оно настоится до прозрачности.

Он перевернул песочные часы - у Снейпа был их целый набор, от огромных, из которых песок вытекал целый час, до совсем крохотных, на полминуты, - сел на стул и начал ждать. Гарри приволок в лабораторию кушетку - наверное, он иногда ночевал здесь. Возможно, вместе с ней. Интересно, а как там наша "тайная комната"? Так и стоит, пустая, никому не нужная? Шкура на полу, подоконник, кресла, стол. И везде мы занимались любовью…

Песок с тихим шорохом вытек из верхней секции часов, и Драко, поднявшись, затушил огонь, снял котел, укутал его ветошью и поставил в угол. В этот момент открылся проем в стене, и ворвался запыхавшийся Гарри.

- Ох… -сказал он. - Хорошо, что ты еще здесь.

- Ну да, - лениво отозвался Драко. - Иначе твое зелье было бы испорчено.

- Какое зелье? - удивился Гарри, и взгляд его упал на укутанный котел. - Черт, Признавалиум… А я забыл о нем.

- Я это понял, - холодно отозвался Драко. - Ты хотел со мной поговорить?

- Ага, - Гарри быстро глянул на Драко и тут же отвел глаза. - Как ты думаешь, почему она… ну, так сказала про Шеймуса?

- Зачем она распускала про него сплетни? - уточнил Драко. - Не знаю. Из вредности? Она же Малфой…

- Может, она просто ошиблась? - жалобно спросил Гарри. - Ведь она же знает, что Шеймус - мой друг. Она действительно думала, что с ним не все в порядке. Она даже переживала за него.

- Финниган будет счастлив узнать, что гнусные инсинуации в его адрес имели под собой цель помочь ему, - ледяным тоном прокомментировал Драко. - Я тебе больше не нужен? Тогда я пойду…

- Подожди, - Гарри поймал Драко за запястье и потянул на себя. Внезапная ярость хлестнула слизеринца изнутри.

- Отпусти! - он рванулся назад, и Гарри разжал руку.

- Что ты?..

- Прекрати это! - задыхаясь, выкрикнул Драко.

- Что прекратить?

- Хочешь сам себе доказать свою власть надо мной, да, Поттер? Нравится, как я бегу к тебе по первому зову? Нравится, что у тебя есть к кому кинуться за утешением, если твоя красавица вдруг отвергнет тебя? А потом - снова к ней, верно?

- Да о чем ты говоришь?! - заорал в ответ вспыливший Гарри.

- Неужели ты не видишь, как все это на меня действует? - Драко готов был возненавидеть себя за то, что в голосе его постыднейшим образом звучат слезы. - Когда ты касаешься меня? Когда ты на меня смотришь? Ты нарочно издеваешься надо мной весь год, Поттер! Мстишь мне за то, что я тебе сделал? Оставь меня в покое!

- Я никогда не пытался мстить, - Гарри отступил от Драко, стиснув челюсти так, что слова его едва можно было разобрать. - Я как раз и пытаюсь оставить тебя в покое.

- Отменно у тебя это получается, Поттер.

- Ты же мне не даешь сделать это, Малфой! - закричал Гарри. - Ты сам не хочешь оставить меня в покое!

- Я?!

- Какого черта ты потащил меня за тридевять земель?! Зачем? Я жил спокойно! Но ты примчался и снова… я не мог понять, что тебе нужно! Ты хотел меня или ты хотел надо мной просто поиздеваться?

- Я… - Драко задохнулся. - Я сто раз давал тебе понять…

- Ты ни разу ничего не сказал прямо! - закричал Гарри так, что на полках зазвенели склянки с ингредиентами. - Ты вел себя как невыносимый ублюдок все это время! Ты притащил меня к ней!

- Я никак не имел в виду, что ты должен с ней трахаться через стенку от меня! - рявкнул Драко.

- Я не знаю, что ты имел в виду! - огрызнулся Гарри. - Я не умею читать мысли! И я с ней не трахался через стенку от тебя!

- Ты трахался с ней в своем номере, в этом отеле! - заорал Драко. - Я вас слышал!

- Я не сплю с девушками на второй вечер знакомства! Не знаю, что ты там слышал! Черт возьми, Малфой, за кого ты меня принимаешь? Неужели я мог бы поступить так с тобой?

- А что ты делал весь этот год?!

- Черт побери, а чего ты хочешь от меня, Малфой? - в отчаянии вскричал Гарри. - Ты сам приволок меня туда! Ты сам нашел ее! Ты сам открыл ей дверь! На кой черт ты открыл ей дверь, Драко? - он вцепился в воротник малфоевской рубашки, неумолимо притягивая слизеринца к себе. - На кой черт тебе понадобился кто-то еще?

Если Драко и собирался что-то сказать в ответ, то ему не удалось - с последними словами Гарри завладел его ртом.

Руки отпустили воротник, скользнули по плечам, по лопаткам, за спину, и Гарри крепко обнял Драко. Руки слизеринца сами по себе поднялись и оплели шею Гарри. Когда поцелуй закончился, глаза Драко были блестящими от слез.

- Гарри… - прошептал он. - Прости, Гарри, я люблю тебя…

- А прощения за что просишь? - ласково спросил Гарри, зарываясь лицом в его шею. - Боже, Драко, я так по тебе скучал!

Они стояли, обнявшись, пока Гарри не начал предпринимать слабые попытки выбраться из рук Драко.

- Что? - Драко поймал его взгляд. - Что не так?

- Все так, - Гарри чуть отстранился и взял его за руку. Глаза гриффиндорца поблескивали. - Драко…

- Что?

- Трахни меня…

Драко глубоко и нервно вздохнул, огляделся - и потянул Гарри за собой, к кушетке. Сейчас ему стало глубоко плевать, зачем Гарри притащил ее сюда.

Они начали медленно, с поцелуя, во время которого Драко нежно, не спеша, расстегивал сначала робу, потом - рубашку Гарри, еще потом - брюки… это было, когда Гарри уже лежал на кушетке, и на самом Драко уже не было рубашки тоже; Гарри потянул его за руку, и Драко опустился на колени рядом с кушеткой, и Гарри начал расстегивать его ремень, по-прежнему глядя Драко в глаза… наверное, поэтому его пальцы путались, и Драко стал помогать; их пальцы касались друг друга, и это было почти невыносимо…

- Драко… - жалобно позвал Гарри. - Драко, я прошу тебя…

Драко яростно содрал с себя брюки и накинулся на Гарри как хищник на добычу; тело Гарри вспыхивало там, где касались губы Драко, вздрагивала каждая мышца, он стонал и что-то шептал, а руки его скользили по спине Драко, и тот никак не мог понять, почему эти успокаивающие прикосновения так разжигают его, а еще - почему ему надо это понимать. Он все помнил, все - там, где бьется пульс на шее Гарри, чуть правее, есть остро чувствительно местечко, реагирующее даже на легкое касание кончиком ногтя; левый сосок чувствительнее правого, и Гарри стонет на полтона ниже, если слегка покусывать его; чуть выше пупка есть место - если сильно лизать его, Гарри почти теряет рассудок, голова его мечется из стороны в сторону, и он стонет…

- Драко… я прошу тебя…

Проси, проси меня, я все для тебя сделаю, любовь моя, счастье мое… проси, чтобы я знал, что мне это не снится, что ты в моих объятиях… проси, пока у меня сердце не разорвалось от счастья.

Он все помнит. Драко гладит кончиком пальца за ухом - он знает, что там щекотно, и знает, что Гарри не выносит щекотки… он смеется, гладя, как Гарри прижимает ухо к плечу и улыбается виновато; он прихватывает зубами кончик уха и раздраженно шипит:

- Боже, Поттер, как меня достали твои очки!..

Зови меня Поттер, зови меня Гарри, зови меня как хочешь… как же мне не хватало твоих ласк, твоего шипения мне на ухо, тебя всего… как же я забыл о тебе?! Ведь ты рядом, ведь ты - вот он… словно я спал и только теперь проснулся…

Он тянет руку к палочке…

- Драко… не надо…

- Не надо? Уверен? Ты отвык, тебе будет больно!

- Пусть… Не надо…

Несколько мгновений они лежали неподвижно, глядя друг другу в глаза, чувствуя друг друга каждой клеточкой обнаженных тел. Потом Драко нежно и как-то просительно провел ладонь по бедру Гарри, и ноги того, словно вспомнив знакомую команду, подняли, оплетая талию Драко.

Драко закрыл глаза от избытка ощущений - и снова открыл их, чтобы видеть Гарри, чтобы знать, что это Гарри, чтобы смотреть, как он прикусывает зубами нижнюю губу и как прикрывает густыми ресницами темно-зеленые глаза… и как вновь открывает их, и губы шевелятся…

- Быстрей…

Ни тени боли… намертво переплетенные пальцы - так, что белеют костяшки… губы прижимаются у губам, и два тела двигаются в одном темпе… быстрее и быстрее… стоны и шепот…

- Я тебя люблю… я тебя люблю… ятебялюблюятебялюблюятебялюблю!

Потом они лежали неподвижно, словно слитые воедино - и Драко бы не удивился, если бы так оно и было… за долгое время это было самое правильное, что с ним произошло. Гарри шептал что-то, и Драко слушал его шепот, не разбирая слов, как слушают шелест листьев или шорох морской волны. Потом он целовал шепчущие губы и мокрые от слез глаза - целовал не жарко, а тепло; поцелуи были нежными, как теплые сливки.

Наконец стало холодно, и Драко приподнялся, чтобы найти, чем укрыться. В спину сильно дуло, словно Гарри не закрыл дверь.

Проем и в самом деле был не закрыт, и в нем стояла тоненькая белокурая девушка. Драко побледнел, увидев ее лицо.

Сейчас оно совершенно не походило на его собственное. Серые глаза сощурились так, что превратились в две белые щелочки. Казалось, что они вовсе лишены ресниц. Ноздри раздувались. Рот оскалился в злой гримасе.

Сморгнув, Драко повернулся к Гарри. Ему вдруг пришла в голову бредовая мысль, что Мина - всего лишь видение, и если не смотреть на нее, она исчезнет.

Почуяв неладное, Гарри нашарил рядом с кушеткой очки и спешно нацепил их на нос.

- Мина! - воскликнул он. Драко вновь взглянул на девушку - и замер на этот раз в изумлении. Теперь это испуганное, ошарашенное личико нисколько не напоминало жуткую маску, которую он видел всего минуту назад.

- Мина… - Гарри попытался встать, похоже, совершенно забыв про Драко, лежащего на нем, и еще про то, что не одет. Мина, всхлипнув, поднесла руку ко рту - и неожиданно стрелой метнулась прочь и исчезла в темноте проема.

Драко подвинулся, давая Гарри возможность встать. Тот судорожно одевался, не обращая внимания на своего любовника. Надо было что-то сказать, но Драко не знал, что. Сцену закатить было бы странно - сейчас это прерогатива Мины. Интересно, с чего он решил, что слова "Трахни меня" должны означать "Я люблю тебя и буду любить вечно"? Вот, значит, что… Наш бисексуал просто соскучился по сильным мужским рукам. Ему захотелось быть трахнутым. Интересно, а при чем здесь я?

Драко открыл рот, чтобы все это высказать Гарри - и не смог. Гарри тем временем застегнул рубашку, схватил робу и, не удостоив Драко ни словом, ни взглядом, выскочил из лаборатории.

Интересно, шлюхи себя так же чувствуют? Да нет, вряд ли… Шлюхам платят. И они не влюблены в своих клиентов. Вот он получил все, что хотел, и ушел. Наверное, он считает, что ты тоже получил все, что хотел. А что будет, если он придет и снова скажет "Трахни меня"? Ты ведь ему не откажешь, чем бы все это не закончилось.

Блуждающий взгляд Драко остановился на запертом шкафчике, где, как ему было известно, Снейп хранил готовые зелья. На букву "я" там можно найти яды. Среди них есть и мгновенно действующие.

Если бы я мог покончить с собой, мне следовало сделать это уже очень давно.

Драко поднялся на ноги, неожиданно ощущая во всем теле блаженную истому, какой никогда не было после игр с Малькольмом. Определенно, тело не хотело умирать. Наверное, все дело было в хорошем сексе с любимым человеком - впервые с начала учебного года Драко испытал вдруг настоящую потребность к действию. Желание бороться. Он даже улыбнулся при мысли о том, что если он начнет борьбу за Гарри, ни у одной девицы во всем мире не останется ни единого шанса. Сейчас в это верилось по-настоящему.

***

В полумраке коридора Драко разглядел, что у его двери кто-то сидит. Наклонившись, Драко встретил взгляд болезненно огромных, в обрамлении синих кругов глаз Малькольма.

- Бэддок?

- Привет, - тихо сказал Малькольм. - Я могу зайти?

Драко вздохнул.

- Мы же вроде все выяснили…

- Драко, - Малькольм поднялся на ноги, не отводя взгляда от глаз Драко. - Прости, я наговорил тебе ерунды. Я… мне так плохо… - он обхватил себя руками за плечи. - Драко, не бросай меня.

- Малькольм, я тебя умоляю! - раздраженно произнес Драко. - Я люблю другого человека, малыш! Тебе нравится быть заменой?

- Нет, - Малькольм всхлипнул. - Я знал… я всегда знал… я надеялся, что ты… Драко! - он снова посмотрел юноше в глаза. - Пожалуйста. Только сегодня. Ты же не можешь прогнать меня вот так! Я же люблю тебя!

Минуту Драко молча смотрел на мальчика, что стоял перед ним. Потом наконец произнес:

- Ладно. Только сегодня. В последний раз. Но дай мне слово, что не пожалеешь об этом.

- Честное слово, - отозвался Малькольм, и лицо его вспыхнуло нежной улыбкой. - Я не пожалею.

***

Хогвартс, слизеринские подземелья, 15 марта 1998 года, утро

С утра голова тяжко болела. Причина боли лежала рядом с кроватью, поблескивая темным стеклом - большая бутылка из-под красного крепленного вина, которую принес вчера Малькольм. Мальчишка не сделал ни глотка, и все досталось Драко. Конечно, он не мог опьянеть с такого количества вина, но головную боль обычно зарабатывал с первого бокала. Драко со стоном поднялся и поплелся в ванную.

Холодная вода немного привела его в чувство. Выжимая волосы, Драко вытер запотевшее зеркало и проинспектировал свое лицо. Не то чтобы это когда-либо было действительно необходимо, просто такая уж у него была привычка…

Драко замер; забытое полотенце слетело на пол.

- А это что за фигня?!

***

- Это бывает, мистер Малфой, - сухо сказала мадам Помфри. - Как вы могли заметить, у многих молодых людей вашего возраста с лицом происходит нечто подобное.

- Я не многие молодые люди! - возмутился Драко. - И не надо мне объяснять про подростковый период. Вам не кажется, что семнадцать лет - это несколько поздновато для юношеских прыщей? Тем более для зеленых!

- Они вовсе не зеленые, вам показалось, - возразила медсестра. - Вот, возьмите. Протирайте этим лосьоном лицом утром и вечером. Все пройдет, не беспокойтесь.

- Вы уверены? - хмуро спросил Драко.

- Ваши прыщи, мистер Малфой, не первые в моей практике, - холодно ответила мадам Помфри.

Когда за Драко закрылась дверь, медсестра подошла к камину и бросила в пламя гость кружаной муки.

- Профессор Дамблдор, - позвала она, - мне нужно с вами поговорить.