Сладко пахло прелыми листьями; они шуршали под ногами, словно тихо переговаривались между собою; иногда желтый листок срывался с ветки дерева и, медленно планируя в неподвижном воздухе, приземлялся Гарри на голову. Тогда Вельга протягивала руку и снимала тонкими пальчиками листочек с гарриных волос и выбрасывала его, или засовывала Гарри за ухо, или просто вертела в руках, а потом все равно выбрасывала.

- Я просыпаюсь и думаю - вот, сегодня мне надо сделать домашнее задание, приготовить материал к следующему уроку первокурсников, успеть то, успеть это… - тихо говорил Гарри. - И я думаю, и думаю, и все это крутится в голове, и я уже не могу уснуть… Кошмарное ощущение… Я знаю, нельзя жаловаться своей девушке. Теперь ты подумаешь, что я нытик…

- Мужчины слишком большое значение придают своей силе, - заметила Вельга, помахивая листочком. - А девушкам, на самом деле, бывает очень приятно, когда они позволяют своим слабостям выйти наружу.

- А если потом мужчины начинают ныть, и ныть, их уже невозможно остановить? - спросил Гарри.

- Тогда это ужасно! - Вельга в притворном ужасе вскинула руки, листок выпал из пальцев и слетел ей на нос.

- Вот, - смиренно согласился Гарри.

Сегодняшний день начался поистине чудовищно. За завтраком, как обычно, совы принесли почту. Гермиона, деловито жуя намазанный маслом тост, развернула принесенный казенной совой "Ежедневный пророк" и, громко вскрикнув, уронила тост в чай.

- Что случилось? - Гарри повернулся к ней, и Гермиона ткнула ему в нос первой полосой. Во всю страницу переливался мрачными цветами заголовок: "Руины Азкабана".

Вырвав из рук Гермионы газету, Гарри торопливо пробежал глазами страницу. "Волшебная тюрьма пуста… дементоры исчезли… ни следа узников…" Гарри посмотрел на Гермиону.

- Он начал действовать.

Гермиона кивнула и вздрогнула. Со всех сторон меж тем доносились полные ужаса и удивления возгласы - не только Гермиона выписывала "Ежедневный пророк". К столу гриффинндорцев подлетела Сольвейг.

- Грейнджер! Ты знаешь, как можно достать списки? Ну, тех, кого не нашли… - она ткнула пальцем в первую полосу. Гермиона поднялась из-за стола.

- Я могу попробовать…

- Тогда пойдем.

А сразу же после завтрака Гарри попался профессору Люпину.

- Гарри, - очень строго произнес профессор, - на следующей неделе возвращается Сириус. Я хочу, чтобы ты с ним поговорил.

- Не стану, - немедленно ответил Гарри.

- Гарри, ты намерен до конца жизни дуться на человека, который не сделал тебе ничего плохого?

- Петтигрю тоже не сделал мне ничего плохого, - возразил Гарри. - Но вы же не просите меня поговорить с ним.

- Это не одно и то же, Гарри! - воскликнул Люпин. - Как ты не понимаешь? Ты - единственная семья Сириуса. Он выжил в Азкабане благодаря тебе!

- Отлично! - рассердился Гарри. - Значит, я ему ничего не должен.

И поспешно сбежал от Люпина.

День был субботний, и большая часть учеников ушла в Хогсмид. Гарри посидел в библиотеке, составляя конспект на понедельник. Сумасшедший ритм жизни имел свои плюсы - Гарри выработал себе нечто вроде режима, и теперь первую половину субботнего дня посвящал исключительно домашним заданиям и подготовке к проведению уроков, чтобы ничего не оставлять на воскресенье. Во всяком случае, теперь воскресный отдых не омрачала мысль о том, что вечером придется делать уроки. Еще одним плюсом было то, что Гарри не нужно было делать домашнее задание по зельям, которое всегда отнимало больше всего времени и нервов.

Радость от того, что не нужно было больше заниматься предсказаниями, была совсем иной. Гарри не мог даже представить себе, как бы он теперь смог сочинять бесконечные трагические пророчества собственной судьбы - занятие, которое доставляло такое удовольствие им с Роном.

После обеда была запланирована тренировка. Но Гарри на обед не пошел - он направился в драконарий, к Мине.

В четверг вечером у седьмого курса в расписании стояла общая лекция по драконографии. Однако до сих пор состоялось только два занятия - у драконов постоянно что-то случалось, и лекцию отменяли. Чарли Уизли успел только рассказать ученикам, какие виды драконов существуют, а заодно и поведать о том, как драконы влияют на людей. Оказалось, что присутствие драконов может служить чем-то вроде усилителя для некоторых особенно ярких человеческих чувств, например, гнева, радости, любви, ненависти, отваги или страсти. Особенно последнее - у драконов нет определенного брачного периода, каждая драконица в этом смысле индивидуальна, так что, если дракониц в драконарии несколько, брачный период происходит практически постоянно. На человека это действует весьма определенным и предсказуемым образом. Поэтому, объяснил слегка покрасневший Чарли, в драконариях достаточно свободные нравы. Надо заметить, что это не особенно порадовало Гарри. Кто-то спросил, не опасно ли присутствие драконов для психики. Чарли ответил, что для неустойчивой - опасно. Малфой тут же прокомментировал это в своей излюбленной манере:

- Тогда надо спрятать подальше Поттера, а то вдруг у него опять головка заболит. Еще на людей начнет кидаться.

Гарри стиснул зубы, решив не спорить, и был очень рад, когда кто-то сменил тему, спросив, почему драконы так действуют на людей.

В ответ Чарли рассказал легенду.

В начале мира люди были созданы не такими, как сейчас. Они были сильными, высокими, прекрасными и крылатыми созданиями. Они могли парить в небесах, кувыркаться в порывах теплого ветра, как осенние листья, сложив крылья, падать в море и нежиться на нагретых солнцем скалах. Им была дарована мудрость и магия.

Но люди-птицы стали, как водиться, грешить. Они забыли о своей мудрости, предпочитая отдаваться наслаждениям, ели не чтобы насытиться, а чтобы полакомиться, спали не потому, что устали, а из лени, предавались страсти не по любви, а только для удовольствия. Только небольшая группа людей-птиц жила правильно, но они ничего не делали, чтобы образумить своих сородичей.

И тогда люди-птицы были наказаны. Первых лишили человеческого облика, превратили в животных, одели в чешую и обрекли внушать ужас всем иным земным тварям. У вторых отняли крылья, и они стали людьми - чуть более мудрыми, чем другие люди, и владеющими магией. Но все же людьми.

- В жилах людей и драконов течет одна кровь, вот почему драконы так на нас действуют, - закончил Чарли. - Но еще говорят, что до сих пор на земле существуют те, кто являются одновременно драконом и человеком, как древние люди-птицы.

Возможно, драконы и правда как-то действовали на людей, но Гарри этого особенно не замечал. Во всяком случае, медленно гуляя с Миной по осеннему лесу, он не чувствовал ни чрезмерной страсти, ни еще каких-нибудь драконоподобных чувств. Ему было хорошо и спокойно, ощущение, что день будет ужасным, прошло безвозвратно, и он уже жалел, что разнылся.

- Но ты же не ноешь без конца, - словно прочитав его мысли, возразила девушка. - Ладно тебе, - она улыбнулась ласково и насмешливо одновременно. - Я знаю, зачем ты мне пожаловался. Ты просто хочешь, чтобы я пожалела тебя и предложила оставаться у меня на ночь.

- Вы слишком самонадеянны, мисс Малфой, - Гарри, повинуясь внезапному порыву, вдруг обнял Мину и закружил ее в импровизированном вальсе. - И вы думаете о последствиях?

- Мечта девушек всего мира! - Вельгельмина закатила глаза. - Парень, который думает о последствиях!

- Теперь это будет моим новым прозвищем? - спросил Гарри.

- Ага, - Мина кивнула, и прядки светлых волос щекотно прошлись у Гарри под носом. Он чихнул. - Будь здоров.

- Спасибо. Но мне все-таки интересно про последствия…

- Юноша, я, небось, не первый раз замужем!

- Ага, все вы так говорите! А потом начинается - дети, пеленки, замуж, алименты…

- Господи, какой ты циник, Поттер! - рассмеялась девушка.

- Я прошел суровую школу цинизма, - отозвался Гарри.

- Ууу… - Мина остановился, мягко высвободившись из объятий Гарри. - Я даже не стану спрашивать, имени кого была эта школа…

- Мина…

- Нет, - она вытянула руку. - Ни одного слова на букву "Д". Не желаю слышать.

- Как скажешь, - Гарри вздохнул. Мина сердито поджала губы и неожиданно сказала:

- У меня полное ощущение, что я тебя у него отбила. Просто полное и завершенное! Мина… - снова начал Гарри, краснея.

- Все, я же сказала, - перебила его Вельгельмина.

В молчании они пошли дальше. Уже стал виден край квиддичного поля и маленькие фигурки над ним - с утра тренировались слизеринцы, - когда Вельгельмина неожиданно остановился, словно налетев на что-то, и потянула Гарри назад.

- Что? - удивился было Гарри, но тут же увидел, "что". Они напоролись на парочку.

Сначала Гарри показалось, что он видит Драко, и где-то внутри слева вдруг неприятно заныло. Белокурый юноша, прислонившись к стволу дерева, запрокинул голову и негромко стонал в такт движений другого, с длинными гладкими темными волосами, которого Гарри видел со спины. Он обнимал блондина, скользя руками у него за спиной, а губами ласкал шею и грудь светловолосого юноши. Майка черноволосого валялась неподалеку, поверх черной мантии, рубашка блондина была расстегнута. Гарри понадобилось не меньше минуты, чтобы узнать в блондине Шеймуса.

- Януш! - громко произнесла Мина. Брюнет вздрогнул и обернулся. Это был один из драконозаводчиков. Шеймус открыл глаза. - Януш, - немного тише повторила девушка. - Разве тебе не надо быть в драконарии?

- Если бы мне надо было там быть, я бы там был, тебе не кажется, Велечка? - с мягким славянским акцентом произнес Януш, не выпуская Шеймуса из объятий.

- Шеймус, у нас тренировка, - сказал Гарри, всеми силами пытаясь не покраснеть.

- Я сейчас приду, - Шеймус лениво улыбнулся. Януш, приподняв бровь, смотрел на Гарри и Вельгу.

- Хотите остаться?

- Пойдем, - Гарри потянул девушку за собой, преодолевая ее сопротивление.

Едва они отошли на мало-мальски приличное расстояние, Мина повернулась к Гарри и прошипела:

- Почему ты ничего не сделал?!

- Что? - опешил Гарри.

- Ты должен был это остановить!

- Да с какой стати?!

- Ты что, совсем дурак?! - Мина уже почти кричала. - Да за этот месяц его переимел весь драконарий, кроме меня и Чарли!

- Кого, Шеймуса? - изумился Гарри.

- Конечно! Ты что, не знаешь?

- Я не знал! - Гарри отступил на шаг - уж слишком разъяренной выглядела Мина.

- Они идиоты, - произнесла она горько. - Они дают ему деньги. А он глупый мальчишка, он не знает, к чему это может привести. Почему ты с ним не поговоришь?

- Я не знал, говорю тебе! - воскликнул Гарри. - А потом, Мина, что я ему скажу? Ведь это же его дело…

-Он же твой друг! - Гарри показалось, что он слышит в голосе Мины не столько гнева, сколько изумления. - Вы же учитесь вместе!

- Он меня не послушает.

- А ты попытайся! - рассердилась Мина. - От тебя что, убудет?

- Мина, какого черта?! - теперь уже рассердился Гарри. - Можно подумать, я ему сводничал! Да и не друзья мы вовсе…

В следующий момент он ужаснулся выражению лица Мины - в глазах любимой девушки он увидел острое разочарование.

- Кажется, теперь я понимаю, почему Драко так ведет себя с тобой, - ледяным малфоевским тоном произнесла она.

- Что? - переспросил Гарри. Лицо девушки дернулось.

- Вся школа шипит мне вслед. Чушь какую-то несут… Будто я опоила тебя приворотным зельем! Будто я пытаюсь отомстить Драко! Будто я чуть ли не агент Сам-Знаешь-Кого! Шепчутся, сплетничают… Ты, наверное, думаешь, что это доставляет мне удовольствие? Правильно, проще думать, что пришлая девчонка околдовала их героя, чем признать, что герой прогнил изнутри!

- Мина… - начал было Гарри, но та, взмахнув плащом, умчалась прочь так стремительно, словно была легендарным человеком-птицей.

- Семейная ссора, Потти? - прозвучал ленивый протяжный голос у Гарри над ухом. Оказалось, что в пылу разборки они с Миной незаметно дошли до квиддичного поля. Метрах в трех от себя Гарри увидел стену раздевалки, к которой прислонился Малькольм Бэддок, насмешливо поглядывая на Гарри из-под кокетливой челки. А рядом с Гарри, в очень опасной близи, стоял, ехидно скалясь, Драко Малфой.