Автор:Laterne (laterne@land.ru)
Бета:Рене
Рейтинг: PG-13, слэш
Pairing: Драко Малфой/Рон Уизли
Жанр:angst, romance
Disclaimer:Все герои принадлежат Роулинг
Примечание: фик написан на HP Ficathon для Branwen, которая хотела получить пейринг Рон/Драко в жанре angst. Я, честное слово, пыталась написать angst, но вышла просто грустная романтика, надеюсь, это мне простится.
Название и эпиграф позаимствованы из одноименной песни Башни Rowan.
Серый ветер ходит в мире, сиры души собирая.
Прах, затерянный по свету,
Свет, затерянный средь праха…
Английские ветра холодны и промозглы, а осени дождливы и сумрачны. Спешащие - а в такую погоду ты не найдешь на улице никого, кто бы не спешил укрыться от пронизывающего холода - прохожие сильнее кутаются в свои теплые пальто, а сидящие за традиционной чашкой чая жители благоустроенных районов, слегка хмурятся, слыша, как дребезжат стекла под неровными порывами. В старинных замках - тех, что еще не превратились в безжизненные и безликие музеи - обитатели лишь чуть крепче поджимают губы, когда стылое дуновение касается открытой шеи, залезает под одежду из тонкого сукна и шелка.
Теплые вязаные свитера из настоящей английской шерсти могут согреть тело, как греет душу тепло поцелуя матери, но у истинных аристократов не принято носить грубо связанные свитера, как не принято целовать на ночь детей. Поэтому дети древних благородных семейств рано понимают: все, что ты можешь сделать, когда холодный сквозняк задувает желтое пламя свечи - это плотнее сжать губы.
***
- Не хочу! Не буду! - зареванный пятилетний мальчик истерически разбрасывал по магазину "Магические игрушки для малышей" все то, до чего мог дотянуться, вырываясь из рук полной рыжеволосой женщины.
- Ронни… Рон! Мы все равно не можем позволить себе эту игрушку, не позорь нас перед всем магазином!
Мальчик прекратил свои разрушительные действия, и рыдания постепенно затихали, сменяясь всхлипами и упрямым мотанием головы.
- Мам, нам вовсе не нужны самонадувающиеся шарики…
- И взрывные конфеты тоже не нужны…
- Фред придумал, как это сделать самим…
- Поэтому мы можем обойтись без подарка…
- Легко!
Двое шустрых, удивительно похожих друг на друга мальчугана, быстро ликвидировали беспорядок, устроенный их младшим братом, и теперь стояли перед женщиной, что с подозрением выслушивала их самоотверженное предложение.
- Мальчики, даже если взять все деньги, что у нас есть, нам не хватит на такую дорогую покупку. И я не могу позволить, чтобы вы оставались без подарка из-за капризов вашего брата.
Мальчик, услышав, что его заветную мечту обозвали капризом, приготовился, было, снова зареветь, как вдруг внимание всех четверых привлекло появление в магазине нового покупателя.
Бросая равнодушный скользящий взгляд на окружающее его разноцветье игрушечных магических грифонов, домиков, не впечатлившись даже миниатюрной копией Хогвартса (которые, как известно, делает сам Дамблдор, и по странному чудачеству старика, продают не за деньги, а отдают тем ребятишкам, что догадаются, как открыть ворота в замок), до смешного аккуратно одетый для своего возраста мальчик тыкал - не пальцем, это было бы неприлично, а раскрытой ладонью - в самые дорогие игрушки, приговаривая: - Это, это и это… - Шедший позади лакей сгребал выбранное в большую корзину.
Не обращая внимания ни на застывших в восхищении сверстников, ни на нахмуренные вдруг брови женщины, малыш подошел ближе и уставился на магическую лошадку - одну их самых красивых игрушек в магазине. Вороновой масти, с серебряной сбруей, она нетерпеливо цокала копытом, ожидая, когда же на ней прокатится какой-нибудь юный наездник.
- Это, - все тем же невыразительным голосом повторил мальчик, и лакей послушно переместил выбранное в корзину.
Через полчаса, на детской площадке Магической Ярмарки, где спешащие за покупками родители могут оставить своих чад под надзором опытных домовых эльфов (собственность Министерства), юному Рону Уизли снова довелось увидеть предмет своих мечтаний. Предмет безуспешно пытался оседлать неуклюжий толстяк, что сопровождалось громкими насмешками щуплого блондинистого мальчика, в котором Рон узнал богатого покупателя из магазина игрушек:
- Бочка-толстяк - не залезет никак! - От чего наблюдающие за этой сценой дружно и громко ржали.
Наконец, толстяк оставил свои попытки, а наученные его примером другие дети в свою очередь не решились становиться очередным объектом насмешек.
Рон долго выжидал и мялся, прежде чем подойти. Но желание победило нерешительность и заставило его сделать несколько робких шагов к блондину.
- Привет…
- Тебе чего?
- Дай поиграть - ты же сейчас все равно с ней не играешь…
- Хм… - Рон почувствовал, как его скептически осматривают с головы до ног. - А что мне за это будет?
Вопрос поставил его в тупик. У него ничего не было, и даже не к кому было обратиться за помощью - не к маленькой же Джинни, что увлеченно играла в дочки-матери с другими девочками! Но тут радостная догадка осенила его.
- Вот!
- Что за дрянь! - Мятные леденцы в мгновение из ценного, сладкого лакомства превратились в ненужные и невкусные сосульки.
- У меня больше нету ничего.
Блондинчик уже, было, открыл рот, чтобы прогнать нищего нахала, как вдруг оригинальная идея пришла в его голову.
- Тогда ты сам будешь моей игрушкой!
Осознать это было сложно. Рону еще никогда не доводилось быть чьей-то персональной игрушкой, и ему непросто было представить себя в этой роли. Ведь если быть такой игрушкой, как эта лошадка - так он, конечно, согласен, а если стать одной из кукол Джинни - так ни за что на свете! Но лошадка постучала копытцем по земле, и это решило дело.
- Идет!
Вернувшаяся чета Уизли застала своего отпрыска в плачевном состоянии: с измазанными песком волосы, будто бы на них пытались вылепить куличик, стоящего на четвереньках, которого при этом оседлали трое гогочущих мальчишек, и двое из них были настолько толстые, что, казалось, еще немного и раздавят их сына.
- Что это тут у вас за игры такие? А ну марш домой!
- Мама, ну еще чуть-чуть, пожалуйста. Он мне обещал дать поиграть с лошадкой!
- Дома тебя ждет игрушка лучше, пойдем, Ронни.
- Ну, ма-ама…
- И не смей ныть!
Несмотря на все возражения сына, Молли Уизли взяла младших детей за руки и повела прочь.
Они уже не видели, что через несколько минут к светловолосому мальчику, что все еще был недоволен потерей своей новой живой игрушки, подошла высокая женщина с надменным выражением на лице.
- Драко Юлиус Малфой, Mein Gott! Как ты попал в этот балаган? Почему лакей допустил это?
- Винс позвал, - сразу поскучнев, ответил мальчик.
- Госпожа не запрещала юному господину посещать детские увеселительные заведения, - в голосе лакея звучали страх и досада на столь неудачно сложившиеся обстоятельства.
- Offenbar, Малфоям нечего тут делать. Пойдем, Драко.
- Ма-ама, - капризно протянул мальчик.
- Никаких возражений! - С этими словами женщина повернулась и, ничуть не сомневаясь, что сын последует за ней, направилась прочь.
Маленький Рон быстро забыл своего светловолосого знакомца, а вскоре забыл даже и про волшебную лошадку - оказалось, миниатюрная копия Хогвартса, что, благодаря смекалке близнецов, оказалась в доме Уизли, очень интересная игрушка, потому что за воротами Хогвартса открывается воистину новый мир - вроде бы знакомый, но при этом загадочный и манящий. Ни один ребенок не устоит перед ним.
***
- …и десять баллов с Гриффиндора, пусть это тебя научит уважению к чистокровным волшебникам. - Префект факультета Слизерин явно наслаждался тем, как на лице обескураженного первокурсника появляется дрожаще-обиженное выражение - чего доброго, сейчас заплачет.
- И двадцать баллов со Слизерина за неправомерное использование полномочий его префектом.
- Попробуй докажи, что неправомерное!
- Я и так знаю, Малфой, что Джон не виноват ни в чем, кроме того, что учится в Гриффиндоре, и его родители - магглы.
- Тебе только с магглами и водиться, Уизли. Скоро вся ваша семейка выродится в сквибов!
- Не смей поминать своим поганым языком мою семью!
- А иначе что? Ты позовешь своих родственников, и я задохнусь от вашей вони?
- Силентио! - Вскинул палочку префект Гриффиндора. Однако его соперник был готов к такому повороту событий и одновременно с ним выкрикнул.
- Ступефай!
Может, все бы и обошлось банальной стычкой в школьном коридоре, если бы вместе с этим не раздался еще один тонкий голос:
- Алохомора!
Заклятия столкнулись в дециметре от груди слизеринского префекта, и за доли секунды, прежде чем потерять сознание, тот увидел огромную белую вспышку, затмившую все видимое пространство, услышал отчетливый цокот копыт, чей-то заливистый смех, и тут тяжелая рука сжала и потянула куда-то вниз его сердце - и вслед за ним Драко Малфой медленно осел на пол.
- …а нас тогда отбросило к стене. Сэр, мы не знаем, что это было, мы не применяли ничего незаконного!
- Однако почему-то ученик моего факультета сейчас лежит без сознания, как вы это объясните, мистер Уизли?
- Уверен, мальчики не хотели ничего плохого, - Драко узнал голос Дамблдора, - просто неудачное совпадение, эти три заклятия чрезвычайно редко используются вместе, да еще с такой удивительной точностью! И с очень любопытным эффектом, - тут в голосе старика юноше послышался смех.
- Любопытным эффектом, сэр? Это вы так называете ученика, который, возможно, находится при смерти, а мы даже не знаем, что именно с ним произошло?
- Уверен, с мистером Малфоем все будет в порядке. Да вот он, кажется, уже и пришел в себя, не так ли, мистер Малфой?
Поняв, что притворяться больше нет смысла, Драко открыл глаза.
- О-оо, как мне плохо, эти гриффиндорцы меня чуть не убили.
- Мистер Малфой несколько преувеличивает, что вполне понятно после такого шока. Думаю, для укрепления сил ему необходимо прописать рыбий жир по утрам… скажем, в течение месяца. Что скажете, мадам Помфри?
Пожилая медсестра охотно согласилась с директором, что рыбий жир крайне необходим мистеру Малфою, отчего тот со стоном откинулся на подушку.
- Что ж, раз инцидент исчерпан, предлагаю всем разойтись по своим делам.
- Я настаиваю, чтобы эти двое гриффиндорцев были наказаны за свою выходку!
- Что ж, тогда, полагаю, будет справедливым отстранить обоих префектов от их должностей на, допустим, неделю, а юному Джону Брауну хватит, на первый раз, и предупреждения.
Уизли выходил из палаты последним. Глядя, как копна рыжих волос вот-вот скроется в дверном проеме, Драко неожиданно для себя окликнул гриффиндорца.
- Уизли.
- Чего тебе?
- Тебе это так просто с рук не сойдет, за все ответишь.
- Напугал, блин. Хорек.
Дверь громко хлопнула.
***
За обедом Драко невольно наблюдал за рыжим. Непонятно как, но слух об их отстранении уже на следующий день достиг ушей родителей Уизли. Рон получил вопилку от матери, сдержанный призыв вести себя достойнее - от отца, ободряющую записку от близнецов - она по прочтении загорелась синим пламенем, отчего возникла небольшая возня с тушением псевдопожара - и еще длинное письмо от кого-то из братьев, которое Уизли прочел со смесью презрения и отвращения на лице.
Драко не получил ничего. Он не тешил себя надеждой, что отец ничего не узнает, но и не рассчитывал, что наказание придет немедленно. Какое оно будет, он не знал, и вряд ли ему даже объяснят за что именно оно назначено - Малфой должен сам прекрасно знать свои ошибки - хотя, возможно, отец проронит при встрече: "Я был разочарован".
Возможно, от этого, глядя на шумное оживление за гриффиндорским столом, Драко почувствовал укол какого-то непонятного и неприятного чувства - будто его обманом обыграли в волшебные шахматы, да так, что он не может даже понять, где именно его надули.
Пытаясь разобраться, что же здесь не так, Малфой украдкой поглядывал на временноотстраненного префекта Гриффиндора. Тот, похоже, не слишком печалился, что теперь его неделю будет замещать на посту "великий герой" Волшебного мира, в то время как Драко чуть не проклял весь свой колледж с деканом заодно - за то, что те посмели найти ему замену, да еще решились утверждать при этом, что Забини отлично справится с обязанностями.
Уизли с аппетитом уплетал куриную ножку, запивая ее грейпфрутовым соком. И Драко неожиданно для себя подумал - Уизли положено пить грейпфрутовый сок, это… очень идет им.
Какое-то емкое и удивительно точное прилагательное вертелось на языке, когда он думал об этом конкретном Уизли, что-то, от чего у Драко возникали ассоциации с теплым морем и солнечным пляжем. Летний - как будто голос прозвучал у него внутри, подсказав нужное слово.
- Чего? - пробубнил Гойл, и Малфой понял, что произнес это слово вслух. А потом услышал, как кто-то другой произносит его голосом, как автоматически шевелятся губы, привычно выдавая:
- Говорю, что Уизли летом, наверное, подрабатывает огородным пугалом.
Кребб и Гойл заржали. Драко продолжал наблюдать за рыжим.
***
- Не ожидал, Уизли? - Палочка ткнулась в спину гриффиндорцу, подтверждая серьезность намерений Малфоя.
Все получилось как нельзя более кстати: грязнокровка и выскочка я-убил-сами-знаете-кого совершают обход, а у него и Уизли оказалось неожиданное окно в расписании. Драко мысленно похвалил себя - предположение, что гриффиндорец воспользуется им, дабы выпросить на кухне у домовиков что-нибудь вкусное, а не, например, посвятит время дополнительным занятиям, оказалось абсолютно точным. Уизли был тут, и он был один. Почему Драко не взял с собой своих телохранителей, он объяснить не мог - и потому предпочитал о том не думать.
- Что тебе нужно, Малфой?
- Ты плохо себя вел, Уизли, и у меня были из-за тебя неприятности. Думаю, тебя стоит наказать за это. Впрочем, если ты на коленях попросишь прощения, возможно, я смягчу наказание.
- Я не боюсь тебя, хорек. И что бы ты ни сделал, тебе это с рук не сойдет.
Малфой рассмеялся.
- Какие мы храбрые! Думаешь, ваш спаситель-волшебного-мира придет и поможет тебе тут? Ошибаешься, он сюда вряд ли заглянет.
- Иди ты к черту, Малфой.
Рон неожиданно повернулся к нему лицом. Драко впервые так близко поглядел в синие глаза рыжего гриффиндорца, и он почувствовал, как кружится голова оттого, что он смотрит в них - будто ему довелось увидеть с вершины горы чистое озеро у ее подножия.
- Так, и что ты собираешься делать?
- Ничего. Считай, это было предупреждение, - медленно ответил юноша.
Он сделал небольшой шаг назад, и тут заметил в руках гриффиндорца пакет.
- Что у тебя там?
- В пакете? - недоуменно переспросил Рон. - Вишневые пирожные.
Драко запустил в пакет руку и вытащил одно пирожное. Потом развернулся и быстро ушел, не думая о том, что только что совершенно не по-слизерински предоставил Уизли прекрасный шанс нанести ему удар в спину. Которым тот совершенно по-гриффиндорски не воспользовался.
Оставшись в одиночестве, Рон недоуменно пожал плечами.
- Совсем спятил, что ли…
***
Вишневое послевкусие таяло во рту, а Драко в который раз за свою жизнь не мог заснуть, ворочаясь под одеялом. В подземельях всегда прохладно - он не придавал этому значения, он слишком привык засыпать вот так - боясь коснуться ледяными пальцами более теплых участков кожи. Только лениво надоедала тоскливая мысль - еще ведь даже не зима…
Почему-то опять вспомнился рыжий гриффиндорец. Драко не мог представить себе его мерзнущим от холода, наверняка - при этой мысли он невольно улыбнулся - наверняка, он такой рыжий потому, что внутри горит небольшой костер. И тело - тело у него должно быть теплое, почти горячее, жаркое. Воображение нарисовало ему такую яркую картину, что немедленно захотелось дотронуться, прижаться, хоть чуть-чуть впитать в себя этого живого тепла.
Сколько он себя помнил, он всегда спал один - даже младенцем Нарцисса не брала сына к себе в постель. Сколько он помнил своих родителей, они всегда спали в разных комнатах. Он не мыслил для себя иной жизни. Но теперь перспектива спать в одной постели с другим человеком почему-то больше не вызывала у него ни непонимания, ни отвращения. Если этот человек будет… Он мотнул головой, не желая до конца осознавать возникшую вдруг мысль - слишком уж дикой она была для потомка древнего аристократического рода. "Интересно, - подумал он, - а Уизли доводилось спать с кем-нибудь в одной кровати? Наверняка, да, что еще ожидать от плебеев. Может, они вообще всей семьей спят на одной бесконечной постели?" Этот вопрос Драко так понравился, что он решил непременно задать его Уизли при встрече.
"Интересно, - стал он думать уже против своей воли, но не задать этот вопрос уже не мог, - а доводилось ли Уизли спать с кем-нибудь… то есть, не просто спать" - и решил, что, пожалуй, нет. Не с грязнокровкой же ему шашни водить, да и заметно бы было - девчонки же не умеют хранить тайны. А если не с Грейнджер, а с Поттером…
Желудок неожиданно скрутило, а губы невольно изогнулись в злую гримасу зависти. Это несправедливо, это несправедливо вдвойне - почему этому выскочке, недобитому ничтожеству, всегда достается то, что по праву принадлежит ему, Малфою! Почему он не сдохнет, наконец!
Драко лежал и пытался успокоить себя частыми глубокими вдохами. Постепенно убеждая себя в абсурдности своего предположения, он чувствовал, что из всего этого следует какой-то простой и страшный в своей недопустимости вывод. Усилием воли приказав себе думать только о розовых овечках на увиденной им как-то пижаме Миллисенты, через некоторое время он провалился в темный, холодный сон без сновидений.
***
На следующий день были Зелья. Обыденность и сумрачность школьного утра делали ночные размышления странной, нереальной и неважной фантазией, которой не стоит, совсем не стоит придавать значение. Мало ли что взбредет в затуманенный наступающим сном разум? И все-таки Драко украдкой наблюдал за рыжим гриффиндорцем, пока руки автоматически смешивали в нужных пропорциях настойку белладонны, корни папоротника и истолченную змеиную шкуру.
"Он ведь нескладный, и совсем не красивый, - думал Драко, помешивая зелье. - И черты лица вовсе нельзя назвать правильными, и тело - вытянутое, слегка непропорциональное - не урод, но даже симпатичным его назвать трудно". Почему-то от этой мысли Драко Малфою стало неприятно: как будто прилюдно обозвали дешевкой принадлежащую ему дорогую вещь, обесценили что-то дорогое и важное для него. Он обвел глазами окружающих, не задерживая взгляда на Крэббе и Гойле, пригляделся к Забини, Поттеру и Финнигану. Ему не конкуренты, но симпатичные - из девчоночьих компашек всех факультетов - и Слизерин не исключение - то и дело доносятся игривые перешептывания об этих троих - но чаще, конечно, о нем, Драко. И Уизли никому из них не конкурент, даже сравнивать смешно. И при всем при этом, Драко чувствовал странную зависть к этому рыжему юноше - будто его некрасивость придавала ему особую, неповторимую индивидуальность, которую нельзя ни спутать, ни променять ни на что.
- Б##ть! - задумавшись, он не заметил, как варево закипело и брызнуло горячими каплями ему на руки. Инстинктивно дернувшись, он задел котел, и тот покатился по полу, разливая желтую, горячую смесь.
- Мистер Малфой, с вами все в порядке? Вы себя плохо чувствуете сегодня?
- Да… мне все еще нехорошо!
- Понятно. Что ж, думаю, будет справедливо, если мистер Уизли, который повинен в вашем состоянии, останется ликвидировать последствия. Мистер Малфой, проследите за выполнением. И Гриффиндор лишается двадцати очков.
***
Некоторое время Драко молча наблюдал, как Рон безуспешно пытается соскрести с пола застывающую массу. Потом не выдержал:
- Ты никогда не отчистишь смесь белладонны и папоротника водой и простым чистящим отваром. Добавь лягушачьей крови и морской соли.
- Чтобы покрыться лягушачьей кожей или гнойными волдырями, что ли? Я ни на грош тебе не верю, Малфой.
- Ну и дурак, - И, не понимая, какого черта он это делает, Драко сам взял необходимые ингредиенты и принялся оттирать пол второй шваброй. Рон, крайне удивленно посмотрев на его действия, молча последовал его примеру.
Когда все было закончено, Рон посмотрел на него с новым странным выражением на лице, и открыл, было, рот, но так и не сообразил, что сказать: благодарить Малфоя было как-то непривычно, тем более что тот и был виноват, по сути дела - а удивляться его неожиданной помощи было и вовсе как-то странно.
Но Драко избавил его от необходимости что-то говорить, резко и хрипло бросив: "Не стоит благодарности", и кинулся с этими словами прочь из класса.
***
Прижимаясь лбом к холодному камню, юноша пытался восстановить ясность мысли. Врать себе он больше не мог - с ним происходило что-то странное, и все странное было связано с этим гриффиндорцем. Это можно было назвать… влечением?
- Алохомора изменила суть заклятия молчания, а Ступефай придал заклятию силу. И теперь, мой мальчик, ты больше не можешь молчать перед собой обо всем, что связано с наложившим заклятие.
Драко вздрогнул. Неожиданно возникший перед ним директор сочувственно и понимающе кивал головой. Тут до него дошло.
- Вы… вы все это подстроили! Специально!
- Увы, мой мальчик. Случай иногда играет с нами более злые шутки, чем могут придумать люди. Поверь, я не стал бы подвергать ваши сердца такому испытанию. - Голос Дамблдора звучал мягко и убедительно.
- Что же мне теперь делать? - обреченно произнес Драко.
- Ты можешь поступить так, как велит тебе сердце. Это нелегкий путь, но только на нем ты сможешь найти себя. Ты можешь бороться со своими желаниями и даже победить их, но этот путь иссушит тебя, возьмет без остатка все твои силы. Но есть еще третий путь. Ты можешь попытаться изменить судьбу, не меняя себя. Но ты никогда не будешь счастлив на этом пути.
- Что я должен сделать?
- Ты можешь разрушить связь между вами. Но помни, что человек, отказавшийся от своей любви, уже не сможет полюбить никого другого снова.
- Плевать. Как мне это сделать?
- Это ты должен понять сам...
Старик печально улыбнулся и скрылся за поворотом хогвартского коридора, за которым мгновение спустя бросившийся следом Драко Малфой уже никого не увидел.
***
- Почему ты применил Алохомору тогда? Отвечай, иначе превратишься в болотную жабу.
- Я… случайно! Я не знал, что, а Алохомору весь день учил, вот она и… - мальчик смотрел на слизеринца испуганными глазами, не зная какой кары ожидать от него.
- Случайно… Идиот, случайно! Почему вы, гриффиндорцы, такие непроходимые тупицы? Пошел вон! Быстро!
Джон не заставил себя просить дважды, и последнее, что он услышал за спиной, был злой и горький смех этого странного старосты Слизерина.
***
"Если Малфой чего-то хочет, он это берет. Если он не может взять - он это покупает". Нехитрое правило, преподанное отцом, никогда не подводило Драко. Все и всё имеет цену, и если тебе что-то надо - это должно быть твоим. Они стояли в коридоре, где после обеда Драко снова удалось отловить Рона без его обычных спутников. Мелькнула горькая мысль, что, похоже, у него развилось шестое чувство - которое безошибочно определяет, где он может застать этого гриффиндорца.
- Уизли!
- Малфой?
- Дело есть.
- Какое у тебя ко мне дело?
Драко объяснил. Глаза Уизли расширились до такой степени, что, казалось, вылезут из орбит.
- Ты рехнулся или издеваешься?
- Я серьезно, Уизли. Сто галлеонов - это целое состояние, не так ли?
- Ты... ты просто извращенец, Малфой. И даже не потому, что… - Рон запнулся, и несказанное "я мужчина" повисло в воздухе. - Потому что… так нельзя!
- Кто сказал? - Малфой, ухмыляясь, подошел ближе, так, что оказался стоящим почти вплотную к Рону. - Я предлагаю тебе сто галлеонов за, в общем, интересный эксперимент. Могу поспорить, - Малфой интимно понизил голос, - твоя сестра согласилась бы и на меньшую сумму…
- Не смей трогать мою сестру!
- Не собираюсь, не бойся, Ронни. В особенности, если сегодня в двенадцать ты будешь у входа в слизеринскую гостиную. Я позабочусь, чтобы больше никого там не было. И не заставляй меня ждать.
- Да чего ты вообще ко мне прицепился?!
- Чтоб никто не догадался. - Драко загадочно улыбнулся, провел большим пальцем по подбородку гриффиндорца, от чего тот нервно дернул головой, улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой и ушел.
Рон честно пытался выкинуть из головы дикое и непристойное предложение Малфоя, но не думать о нем не мог - ошеломляющая сумма "сто галлеонов" звенела в ушах, да и само предложение… льстило. Ведь почти любая девчонка - кроме нескольких гриффиндорок, строго ограничил Рон - наверняка согласилась бы на такое, не раздумывая, причем Малфою, и денег бы предлагать не пришлось. Да и парни многие… Наверняка, это очередная злая шутка слизеринца, чтобы выставить его на посмешище. Странная, впрочем, нетипичная шутка, да и сам Малфой в последние несколько дней какой-то странный, будто от тех заклятий у него, и правда, что-то с головой случилось.
Размышления юноши уже у самого входа в гриффиндорскую башню были прерваны негромкими всхлипами. Невдалеке кто-то плакал, и, пойдя на звук, Рон обнаружил свою сестру, сидящую прямо на полу и поспешно вытирающую мокрое от слез лицо.
- Джин! Ты плачешь? Что случилось?
- Нет, все в порядке. Соринка в глаз попала.
- Тебя обидел кто? Только скажи, я сразу…
- Никто меня не обижал! Оставь меня в покое, Рон Уизли! - голос сорвался на крик, и девушка снова зарыдала, уже не в силах остановиться.
- Ну… Джин… что случилось все-таки? - Рон присел рядом, приобняв сестру за плечи.
- Правда, ничего особенного. Оно того не стоит, просто... вот. - Джинни протянула ему письмо, полученное от матери за обедом. Миссис Уизли писала, что новое платье к Рождественскому балу в этом году они никак не могут себе позволить, но Джинни может выбрать любой из ее девичьих нарядов.
- Вот видишь, я же так и думала. Только надеялась, что, может, в этом году…
- Подожди, Джин… Не плачь. Я что-нибудь придумаю.
- Что тут можно придумать… Только Гринготс ограбить.
- Я знаю, где взять денег.
- Рон, ты меня пугаешь! Это что-то противозаконное?
- Что ты! Мне просто предложил… один человек… сыграть с ним в шахматы на деньги! - наконец, нашелся Рон.
- Какой-такой человек? А если ты проиграешь?
- Да, просто человек… не важно. А в шахматы я никому еще не проигрывал!
- Рон, пожалуйста, не ввязывайся ни во что! - беспокойство не хотело исчезать из взгляда Джинни. - Я, правда, обойдусь, Лаванда обещала дать мне свое прошлогоднее, и…
- Джин, я же сказал, что все будет хорошо! - Рон чмокнул сестру в лоб.
***
- Не сомневался, что ты придешь. - Из открытого входа в слизеринскую гостиную выглянула светлая голова. - Идем.
Драко потянул Рона за собой сквозь темное помещение, по направлению к комнате старосты - быстро, не давая возможности ни передумать, ни разглядеть обстановку вокруг.
- А у тебя тут ничего так… - Уизли старательно не смотрел на Драко, разглядывая интерьер его комнаты.
- Ты пришел сюда о мебели говорить?
Рон вспыхнул и замолчал. Драко подошел ближе, встав вплотную, медленно провел ладонями по его спине - и правда, горячий, мелькнула мысль - чувствуя как напряженное тело готово взорваться, наподобие туго взведенной пружины.
- Я тебя трахать собираюсь, а не убивать. Уизли, расслабься… - раздался легкий насмешливый шепот.
Чей-то вредный голос внутри твердил: так нельзя, ты все делаешь неправильно, Драко - но радостное возбуждение было сильнее. Он чувствовал себя набухшей весенней почкой, слепым, впервые увидевшим мир, и как улитка медленно приоткрывает свою раковину, он впервые в жизни так тесно и так сладко прижимался к чужой коже.
- Давай, - он нетерпеливо дернул за рубашку, - снимай это барахло.
Уизли бросил на него быстрый, недоверчивый взгляд.
- Малфой, а они у тебя вообще есть, эти сто галлеонов?
- Боишься продешевить, Уизли? Вон, там, - Драко кивнул в сторону письменного стола, - ровно сто. Возьмешь, когда будешь уходить.
Он наблюдал за угловатыми, нервными и быстрыми движениями, которыми рыжий стаскивал с себя одежду; почти физически ощущал, насколько тому не по себе - и чувствовал от этого какое-то мрачное, веселое удовлетворение.
Он пытался изображать из себя опытного и всезнающего, но судьба, казалось, решила выставить его полным идиотом: забыл напрочь про смазку и лихорадочно потом искал какой-нибудь крем, что заменил бы ее, потом так и не получилось нормально с подготовкой - и Рон закричал в подушку, когда… Потом были сильные, неудержимые толчки, и Драко бы сам не смог остановиться, даже если б мир вокруг начал рушиться. И вселенная взорвалась тысячей огней, в ушах громко ударили барабаны, возвещая рождение сверхновой.
Все стихло, и через некоторое время он снова смог отстраненно взглянуть на мир. Уизли лежал на животе, невидящим остекленелым взглядом уставясь в стену, плечи его были исцарапаны, кое-где даже до крови, так сильно он впивался в них ногтями, и он дышал частыми рыдающими вдохами.
Пальцы нежно коснулись контура лица, скользнули по губам к шее. Это привело гриффиндорца в чувство, тот приподнялся, и осторожно, чуть ли не морщась, сел на кровати. Драко уловил едва заметную дрожь, что била тело юноши.
- Я пойду. Раз все. Или... ты хочешь еще? - Ему почудились в голосе рыжего страх и... сожаление? И, видит бог, он не собирался ничего такого делать, но услышал свой собственный, незнакомый из-за несвойственной ему мягкости и нежности голос:
- Да, кое-чего я хочу.
Драко опустился на пол у ног своего любовника и склонил голову.
Этого он тоже не умел делать. Мешали зубы, то и дело не хватало дыхания. Но Рону, казалось, это было не важно, он постанывал, изгибался, и, наконец, кончил, упав расслабленно на кровать. "Надо было с этого начать", - удовлетворенно подумал Драко.
А потом он действительно захотел еще, и в этот раз уже все было проще, и он заставил себя двигаться медленней, неторопливо сливаясь в одно целое с человеком, которого…
Они лежали, обнявшись, в полудреме бестолково перебирая пальцами по телам друг друга. Драко не хотелось думать о том, что сейчас этот трогательно нескладный гриффиндорец уйдет, а дальше все станет по-прежнему, и ему снова станет холодно. Отчего-то ему казалось, что и Рону не особо хочется покидать эту комнату.
- Знаешь… я не буду брать деньги. Это… неправильно.
- Не дури. Они твои и точка.
- То, что было... оно должно быть добровольным.
- Тебя никто и не насиловал. Если тебе так неймется отдаться просто так, приходи завтра сюда же в то же время.
- Малфой, - Рон подскочил, вцепился пальцами в его плечи. - Зачем тебе это, какого черта тебе это все понадобилось?
- Считай, что у меня странные вкусы, Ронни. - Драко приподнялся и коснулся губами теплых, слегка дрожащих губ рыжего.
***
Зелье было готово. Драко смотрел на стакан, испытывая жгучее желание вылить содержимое в унитаз. Но холодный и властный голос внутри, так похожий на отцовский, чеканно велел ему: "Выпей". Может, не подействует, утешил он себя. Вот было бы славно, если бы не подействовало…
***
"Дорогая мама! Я бы хотел провести выходные в Имении, пришли мне, пожалуйста, портключ. Декан разрешение дал. Твой любящий сын, Драко".
***
Долгий и скучный обед. Отец - молчалив и безразличен, мать - холодно, но внимательно расспрашивала об учебе. Наконец, все закончилось.
- Нокки, ты знаешь, где лежат мои старые игрушки, их же не выбрасывал никто?
- Как можно выбросить игрушки молодого господина! Конечно, Нокки знает, где лежат старые игрушки, они лежат в подвальной кладовой, что рядом с винным погребом, напротив заброшенной пыточной камеры господ, и…
- Заткнись, придурок. Отведешь меня туда.
- Господин хочет посмотреть пыточную камеру! Нокки отведет…
- Идиот! В кладовую отведешь!
Драко никогда не думал, что у него за всю жизнь было столько игрушек - немаленькое помещение было сплошь заставлено, а кое-где и завалено, детскими волшебными шляпами, игрушечными палочками, сломанными магическими каруселями и поездами. Валялись тут и грифончики с выжженными глазами, говорящие куклы со сломанными, выкрученными ручками и ножками, игрушечный альбатрос с обрезанными крыльями - Драко даже вспомнил, зачем отрезал их: ему хотелось посмотреть, как птица будет взлетать без крыльев. Внезапно, ему стало страшно и противно от самого себя, как будто он по странной случайности увидел себя в зеркале со стороны - и обнаружил там своего двойника, злого, беспощадного тирана.
Наконец, он увидел, что искал. Магии осталось - ноль, свалявшаяся грива, выбит один глаз, куда-то делись два передних копыта. Серая от пыли.
- Репаро! - Он посмотрел на результат. Придется повозиться.
***
- Рон…
- Драко…
- У меня кое-что есть для тебя. То, что должно быть твоим.
- Что это?
- Открой, да посмотри.
- Вау! Она офигительная! У меня в детстве не было такой. С чего это ты решил подарить мне магическую лошадь?
- Зелье вещего сна - белладонна, папоротник и змеиная кожа. То, что мы готовили тогда на Зельях. Оно подсказывает ответ тому, кто мучим вопросом.
- Малфой, ты что - мучился тем, что мне подарить?
- Нет, - слова почему-то давались с трудом, губы немели, а в горле рос тяжелый и горький ком. - Нет, я хотел узнать другое. И узнал. Прощай, Уизли.
- Ты о чем?
- Иначе говоря, все кончено.
- Малфой… ты чего… то есть, я понимаю, но…
Рыжий вдруг приобрел какой-то жалкий, потерянный вид, как у несправедливо обиженного ребенка. Одновременно с этим в глазах читалась спокойная обреченность, будто ни на что другое он и не надеялся, но хотел - безумно, бессмысленно и неистово хотел, чтобы все сложилось иначе.
- Это завершит наши связи. Я больше тебе ничего не должен, и нас больше ничего связывает.
- А нас ничего и не связывало, кроме перепиха, Малфой, потому что с таким ублюдком как ты ничего, абсолютно ничего я не хочу иметь общего! - выкрикнул гриффиндорец, до боли сжимая кулаки.
- Отлично, Уизли. Тем лучше. Все как нельзя лучше. - Драко повернулся и медленно, как столетний старик, что на больных ногах еле передвигается по земле, направился к двери.
Когда дверь за ним закрылась, магическая лошадка игриво зацокала копытами, безуспешно пытаясь вовлечь нового хозяина в подвижную, веселую игру.